Ты можешь идти один

— Ну и что мне прикажешь делать с прической?

— В смысле? — удивился я.

— В самом прямом! Я только сейчас об этом подумала. Блин, ну ты мне и задал задачку!

И, развернувшись на каблуках, направилась прочь.

— Похоже, так она предпочитает волноваться, — объяснил мне Брик, стоящий неподалеку.

— Думаешь, она волнуется?

— Еще как. Будь настороже, она что-то задумала. Что-то после бала.

Я вспомнил ее слова о сюрпризе. Знать бы, что за сюрприз…

После уроков все разбежались по домам — готовиться и нервничать. Тем же занялся и я. Достал из шкафа черный костюм, купленный к выпускному. Положил его на кровать и долго смотрел, пытаясь смириться, что мне придется быть в этом. Никогда не носил ничего подобного.

Время шло. Мама позвала обедать, но я отказался — все равно кусок в горло бы не полез.

— Ты же не завтракал сегодня! — настаивала мама.

— Ну и что… Не хочу. Пойду лучше душ приму.

В душе я провел не меньше получаса. Мысли смешались в невероятную кашу: Маша, Жанна, бал, конкурс, сюрприз, Эля, Разрушители, висящий вверх ногами Рыба… Хотелось нагнуться над унитазом и исторгнуть из себя всю эту дикую смесь, что пьянила не хуже водки.

Наконец, я выбрался из ванной, подсушил волосы маминым феном и, взглянув на часы, понял, что пора собираться. Время приближалось…

Я натянул брюки, застегнул рубашку на все пуговицы, несколько раз сбившись — так дрожали руки. Потом принялся маяться с галстуком. Тут в комнату зашел отец.

— А, галстук, — сходу разобрался он в ситуации. — Дай покажу, как надо.

Пока он завязывал мне галстук, я обратил внимание на то, что он тоже при полном параде. Нацепил свой костюм со свадьбы, который висел в шкафу, сколько я себя помнил.

— Пап, а ты куда? — спросил я.

— Что значит, «куда»? — удивился он. — Мой сын — гвоздь программы! Что ж я, дома пиво пить должен?

— Ты откуда знаешь? — Я вытаращил на него глаза.

— Сына, мы с тобой живем в деревне городского типа. В одном конце чихают — в другом говорят: «Будьте здоровы!»

— А мама?

— Ну конечно, я тоже иду! — В дверях появилась мама в красивом длинном платье, которого я даже ни разу не видел. Неужели специально купила?

— Ну, вот и все! — Отец опустил руки. — Пошли?

Раньше я всегда стеснялся идти рядом с родителями — обычная подростковая глупость. В этот же раз готов был сгореть со стыда. Ах, если б вместо этого дурацкого пиджака на мне оказалась привычная джинсовая куртка! Но менять что-либо уже поздно. Время неумолимым галопом неслось вперед.

Глава 30

Одна из самых сильных моих детских фантазий — возможность оказаться в голове у другого человека. Нет, не стать другим, не перевоплотиться в какого-нибудь самого умного, самого сильного или самого популярного. Просто затаится в самом уголке сознания и посмотреть: как он видит окружающий мир? что думает по этому поводу?

Когда я с родителями вошел в актовый зал, на меня обрушились эмоции. Большое затемненное помещение, громкая музыка, сотни людей в праздничной одежде. Страх был первой эмоцией. Потом — смущение. Чувство торжественности и величия грядущего момента. Ощущение собственного ничтожества. Все это завихрилось где-то в нижней части живота и грозило обернуться тошнотой. Слишком много на одного.

И я нашел микроскопическую лазейку в мыслях о том, чтобы оказаться в еще чьей-нибудь голове, кроме своей. Вот, например, Петя Антонов пробежал мимо. В каком-то вычурном пиджаке, с прилизанными волосами и озабоченным выражением на лице. Испытывает ли он все то, что испытываю я?

Я поискал глазами Борю — единственного человека, который своим присутствием смог бы меня успокоить. Но его нигде не было. Зато я увидел Жанну. Она махнула рукой, и я, оставив родителей, протолкался к ней.

Жанна стояла возле самой сцены. Издалека я, наверное, не увидел ее, а почувствовал знакомый образ. Когда же подошел ближе, дыхание у меня перехватило. Передо мной стояла не девчонка, которую я привык видеть в школе, но настоящая женщина, словно явившаяся из кинофильма про богатых и знаменитых. Платье с уймой блесток подчеркивало каждый изгиб фигуры, чудом балансируя на грани между искусством и похабщиной. Руки Жанны — тонкие изящные руки — оставались открытыми, и я не мог оторвать глаз от этого неведомого доселе зрелища. Но больше всего меня поразили ее волосы. Вместо привычного «вороньего гнезда» голову Жанны увенчивала шикарная прическа. Не знаю уж, что пришлось пережить нашему единственному в поселке парикмахеру, но плод его усилий не вызывал ничего, кроме восхищенного вздоха.

— Ну как? — спросила Жанна, крутнувшись на месте.

Я не сразу смог ответить. В голове взорвалась, грянула паническая мысль: «И это с НЕЙ я должен буду танцевать? Да разве можно к ней хотя бы прикоснуться?»

— Ты прекрасна! — выдохнул я.

Жанна улыбнулась.

— Спасибо! — Она сделала реверанс. — Ты, кстати, в костюме тоже выглядишь шикарно. Кавалер, да и только.

Почувствовав, что начинаю краснеть, я обернулся и увидел спешащего ко мне Брика. Слава тебе, Господи!