Ты моя одержимость

– Мартышка моя, – шепчет он на ухо так, что на мгновение я немного теряюсь.

– Это что за приливы нежности? – чуть нервно отшучиваюсь я.

– Да так…

– Раз уж ты здесь, подай, пожалуйста, какао и апельсиновую цедру.

Руки Вадима тут же исчезают, позволяя мне свободно вздохнуть. Однако одновременно с этим чувствую пустоту там, где мгновение назад он меня касался.

Ну вот, какао готово, и мы, держа в руках кружки, поднимаемся наверх. На чердаке немного темнее, чем внизу, но даже сквозь легкий сумрак вижу, что мягкий плед уже лежит на полу, а сверху от стульев к комоду растянуто одеяло.

– Эй! Я вообще-то хотела сделать все это вместе! – возмущаюсь, ставлю кружку на подоконник и тыкаю Вадима в бок.

– Полегче, у меня вообще-то кипяток в руках! – смеется Вадим. – Виноват, каюсь. Но я знаю, как тебя задобрить.

Не дожидаясь моего ответа, он подходит к стульям, садится на корточки, что-то колдует, а уже через секунду самодельный домик загорается теплым светом, словно сказочный маяк среди мрака чердачного океана.

– Это волшебно… – восторженно произношу я. Нет, это самое прекрасное, что я видела.

– Помнится, ты тоже любила устраивать мне такие сюрпризы.

Вадим пролезает в домик первый, подаю ему кружки и залезаю следом.

– Секунду, – словно что-то вспомнив, говорит Вадим, достает телефон и фоном включает песню Брайана Адамса из «Спирита». В детстве мы часто смотрели с Вадимом этот мультик и подпевали каждой его песне. Делаю глоток горячего какао. Тепло медленно разливается по телу. Если все это взаправду, то это точно теперь мой самый любимый день. Поднимаю глаза и встречаюсь с внимательно изучающим взглядом Вадима.

– Что? – спрашиваю его.

– Ты такая красивая.

От того, как он это произносит, по телу пробегает волна мурашек.

– Да ты сегодня в ударе, – нервно усмехаюсь и кладу голову на его плечо, чтобы он не видел смущения на моем лице.

Да, это именно то, зачем я переехала из Сочи. Я снова чувствую между нами когда-то утерянную связь. Это снова мой Вадим. Его рука спокойно лежит на моей талии, моя – на его колене. Вокруг горят сотни маленьких огоньков, и все это не сон, а самая что ни на есть правдивая реальность. Я бы могла сидеть вот так вечно, наслаждаясь каждой минутой, прожитой нами на чердаке.

Вадим чуть отодвигается от меня, наклоняет голову вбок, так, что теперь я щекой чувствую его теплое дыхание, и спрашивает:

– Какую картину ты нарисовала на конкурс?

– Почему ты вспомнил об этом сейчас?

– Не знаю, просто подумал, что ты мне ее не показывала.

Еще бы.

– Ты просто все время был на работе. И я подумала, что тебе не интересно.

– Мне интересно! – протестует Вадим. – Расскажи.

– Могу показать фотку.

– Нет, хочу впервые увидеть ее на выставке, – отвечает парень.

– Хорошо, – соглашаюсь я. – Тогда я не буду рассказывать тебе о том, что именно там нарисовано, а расскажу о том, что сподвигло меня ее нарисовать.

– Снова какая-то легенда? – предполагает парень и попадает прямо в точку.

– Все-то ты знаешь.

– Рассказывай, – Вадим ложится головой на мои колени и прикрывает глаза. – Я заинтригован.

Глава 22

Январь 2015 г. Вадим

На часах три часа ночи, снизу слышны веселые голоса наших с Лерой родителей, звон бокалов и шум радио. Осторожно открываю дверь и выглядываю в коридор. Вроде пусто. На носочках крадусь к противоположной двери и медленно жму на ручку.

– Эй, ты спишь? – заглядываю в Лерину комнату. Подруга не отзывается. – Лер?

Прохожу дальше, к кровати, включаю светильник, стоящий на прикроватной тумбочке, и только сейчас замечаю, что в комнате никого нет. Возвращаюсь в коридор и иду к лестнице. Голоса взрослых здесь звучат громче. Хватаюсь рукой за перила и поднимаюсь наверх. Если лестница сейчас заскрипит, мне хана.

«Раз, два, три, четыре…» – считаю ступеньки про себя. Ровно девятнадцать ступенек – и я наверху. Толкаю тяжелую дверь чердака.

– Ну наконец-то! – громким шепотом встречает меня Лера. – Я уже думала, что ты уснул.

– Договорились же, что встречаемся в коридоре, – немного раздраженно отвечаю ей.

– Да? Я забыла. Зато смотри, что я придумала.

Лера подходит к выключателю, и на чердаке становится темно.

– Эй, ты чего?! – зачем-то пытаюсь руками найти подругу, хотя в такой тьме все равно ничего не увидеть. Ненавижу темноту. Не то чтобы я ее боюсь, но жить со светом мне явно нравится больше.

– Вот! – торжественно произносит Лера, и часть потолка загорается маленькими огоньками.

– Это ты откуда такое взяла?

– Сняла с обратной стороны елки. – Лера проходит по комнате со взглядом победителя. – Ну а что, Новый год прошел, никто и не заметит.

– А повесила как?

– На стул залезла.

Теперь на чердаке стало еще круче. С каждым нашим приездом мы с Лерой стараемся как-то усовершенствовать чердак и тащим сюда что-то прикольное. Сейчас здесь у нас лежат два пуфа, которые в летнее время родители, как правило, выставляли на террасу; стопка пледов; большая коробка, которую мы используем как стол для напитков и еды; большой тяжеленный ковер, притащенный нами из кладовки, и гирлянда, снятая с новогодней елки.

– Ты давно здесь? – спрашиваю подругу.