Ты моя одержимость

Я оглядываю капельницу. Осматриваю аппараты вокруг. Куча трубок. Мудреные схемы. По ходу, если выдернуть все это из сети, передо мной быстро окажется мертвец.

А вообще проще подонка придушить. Прихлопнуть кулаком. Немощный. Слабый. Жизнь в нем едва теплится.

- Твой взгляд был первым, что я увидел, когда появился на свет, - заявляю отрывисто, слежу за тем, как все ярче разгорается пламя в черных глазах. - Пора вернуть долг. Я долгое время считал, ты мой отец. Наказал мать за измену. За побег. Следовал всяким бредовым родовым правилам и учинил расправу. Я ошибся. Ты оказался моим дядей. Однако кое-что не поменялось. Я до сих пор хочу, чтобы мой взгляд стал последним зрелищем в твоей ублюдской жизни.

Ха. Вот это эмоции. Он прямо полыхает. Как будто даже подбирается весь. Ликует от нашего столкновения.

- Хочу, - повторяю. - Но знаешь, я ни черта делать не стану. Не подарю тебе такого облегчения. Я верну Ахметову деньги за годы твоего лечения. И дальше все тоже проплачу. Ты будешь жить максимально долго. Клянусь.

Отлично. Вижу в его глазах жгучую ненависть и хохочу. Разрази меня гром, это и правда чертовски забавное зрелище. Мертвец жаждет меня грохнуть. Но сил дотянуться нет, он давно свой шанс упустил.

- Ты бы мечтал сдохнуть, - холодно выдаю я. - Мечтал бы получить легкое освобождение из долбанной клетки. Но нет. Живи и наслаждайся каждым днем. Я позабочусь, чтобы твое пребывание здесь оставалось комфортным. Удачи, дядя.

В бездне черных глаз разливается злоба. Тупая. Бессильная. И я начинаю верить в силу судьбы. Иначе как объяснить настолько идеальную месть?

Я покидаю клинику. На душе царит штиль. Больше не ощущаю никакой потребности мстить. Ничего не грызет изнутри. Наступает покой.

В памяти всплывает давно услышанная легенда.

- Ты простил своих врагов?

- Нет.

- Выходит, они до сих пор держат тебя в плену.

Начинаю осознавать суть. Глубже.

Не могу сказать, что простил. Есть вещи, которые простить невозможно. Но я отпустил все. Готов двинуться дальше. В будущее смотрю открыто.

Фамильное кольцо Асадовых сверкает. Громадный изумруд полыхает всеми оттенками зеленого. Кажется, я знаю, как надо поступить.

Глава 39

- Я рад, что ты принял наше предложение, - заявляет Ахметов.

- Я пришел выдвинуть свое, - бросаю ровно и располагаюсь в кресле напротив, вижу, как на секунду меняется лицо моего собеседника, но он слишком опытен в интригах, чтобы показывать настоящие эмоции и быстро берет чувства под контроль.

- Я открыт для обсуждения, - произносит Ахметов. - Однако данный вопрос никак не зависит от моих личных решений. Существуют традиции, которые превыше всего, и компромисс относительно подобных вещей невозможен. Границы обозначены четко.

- Но из любого правила есть исключения, - замечаю вкрадчиво.

- Это не тот случай.

- Вскроем карты, - перехожу к сути. - Твой отец держал моего дядю в клинике не просто так. Должна быть серьезная причина. Ахметов-старший не походил на того, кто станет заниматься благотворительностью. Зачем делать столько вложений в живой труп?

- Сила традиций, Тимур. Ты не рос среди нас, потому не можешь оценить ту незримую связь между кланами, что формировалась столетиями. Нашу землю пытались завоевать. Нападали множество раз. Враги мечтали получить рабов, заграбастать золото и другие ценные ресурсы. А мы резали их глотки. Никогда не подчинялись приказам. Если бой был проигран, то реванш становился вопросом времени. Кто рискнет затеять с нами войну, тот никогда домой не вернется. Истечет кровью в горах, послужит для бескрайних равнин удобрением. Сдохнет в муках со вспоротым брюхом. И дело не в особенной силе духа, не в нашей животной натуре. Тут все гораздо глубже. Когда приходит беда, мы становимся едины. Это течет внутри. Наша главная сила.

Красиво звучит. Ахметов умеет толкнуть речь. Пронять. Вдохновить. Настроить на нужный лад. Я бы поверил ему, но мешает мой прошлый опыт. Я наблюдал грызню кланов. Каждый гребаный день. Я видел на что способны вожаки. Единством там не пахло. Зато трусости, зависти и подлости хоть отбавляй.

- Рустам, я знаю, в чем суть, - усмехаюсь. - Раз в десять лет у вас проходит Большой Совет. Там собираются самые влиятельные главари, определяют курс на будущее. Ахметов-старший дважды использовал моего недобитого дядюшку для получения дополнительных голосов. Не представляю, как ему удалось такое провернуть. Не притаскивал же он этого ублюдка на каталке. Но факт остается фактом. Асадовы действительно самый древний княжеский род, пусть и утративший влияние. Нам исторически положено больше прав. Наше решение будет определяющим. Пусть традицию пытались изменить, отобрать привилегии, этого сделать не удалось.