Ты любишь науку или нет?

Как ни странно, Малька оказалась очень полезным сотрудником. В физике она безнадежно ничего не понимала, установки боялась, но по части доставания всего-всякого была великолепна. Витику и Фуне и в голову не могло прийти отправиться в мастерскую, где ремонтировали замки, зонты, делали ключи ну и все такое, поулыбаться, похлопать ресницами и попросить для кружка «Умелые руки» два пустых внутри железных шара. Толстый хмурый дядька из мастерской только посмотрел на нее и сразу сказал, чтобы она пришла завтра, он поищет. И на следующий день выдал ей два великолепных серых матовых шара, каждый с совершенно замечательной дырой в нужном месте. Таких, что Витик и Фуня просто онемели от восторга.

Она же притащила черную пластмассовую трубу для колонн, которую выпросила у какого-то сантехника. Опять же Малька предложила сшить резиновую ленту в кольцо, а то оно постоянно расклеивалось. Она ревела, когда что-то не получалось, бурно радовалась удачам. Фуня хвалил ее Витику, а Витик чувствовал гордость и сдержанно улыбался.

Много полезного Витику удалось найти на свалке, возле мусорных баков. Он бы нашел еще больше, но однажды его там застукала Элька со своей аристократкой собакой и спросила, что он здесь делает, не бутылки ли собирает, чтобы сдать и набрать на пиво. Витик сказал, что пиво пусть пьет сама, а он случайно выкинул с мусором мамину любимую ложку и теперь ищет. После этого Витик стал бояться искать на свалке, и этот источник материалов для них закрылся. Фуня для этого дела не годился: он не умел видеть, для чего могут пригодиться бесполезные вещи.

Сто тысяч раз Витик жалел, что согласился строить генератор. Ничего не получалось сразу: до всего нужно было доходить, всему учиться. Фуня мог только сказать, что и как должно работать, Малька — раздобыть что-нибудь, ну посочувствовать, а делать — один Витик. Иногда при неудачах Витик срывался: кричал, что жизни нет, что он уже забыл, когда нормально делал уроки, что из этой Фуниной дурацкой затеи ничего не выйдет и он сейчас же все к чертям бросает! Фуня задирал подбородок, указывал царским жестом на дверь и возглашал: «Если тебе не дорога наука, уходи, предатель!» Малька, если оказывалась при этом, начинала реветь, и Витик оставался.

Фуне тоже доставалось. От переживаний и неудач он еще больше потемнел и отощал. Его комната превратилась в смесь мастерской и помойки. Дед все еще был на «объекте», папа с мамой, к счастью, уехали в горы — кататься на лыжах, а бабушка пока терпела это безобразие.

Фуня хотел, чтобы генератор был готов к очередному приезду деда, и торопил Витика, торопился сам, хватался за что не надо и однажды заехал себе по пальцу молотком, да так, что ноготь сразу стал синим. Надо отдать ему должное: хоть боль, наверное, было ужасная, он не заорал диким голосом, а только зашипел, как змей. Зато заорала Малька. Прибежала бабушка, схватилась за нее и стала спрашивать, что сделали с ней эти два психа. Малька ей вообще нравилась. Она всем родителям нравилась: похлопает глазищами, улыбнется — и готово.

Когда выяснилось, что жалеть нужно Фуню, бабушка, наоборот, рассердилась. Она потребовала, чтобы они сию же минуту прекратили эти свои смертоубийственные занятия, а то она не знает что сделает! Даже с Малькиной помощью бабушку удалось уговорить только через полчаса, и то потому, что она не знала назначения той штуки, которую строил с друзьями ее внук. А знала бы…

А строительство не ладилось. Моторчик и так едва тянул тяжелую резиновую ленту, а как только по ней стали скрести щетки, совсем встал. Гудел, дергался, дымился, но справиться не мог. Шары то и дело падали с колонн. Их приклеили клеем «Момент», и вроде бы получилось неплохо, но тут выяснилось, что в один шар забыли вставить щетки, снимающие электричество с ленты. Фуня стал его отдирать и отодрал вместе с колонной. Все порушилось… Генератор надо было монтировать на подставке, чтобы его можно было двигать и переносить, и Фуня не нашел ничего лучше, как взять для этой цели бабушкину разделочную доску из кухни. Ну и пришлось, конечно, все переделывать, а доску отскребывать от клея и всяких пятен и возвращать в кухню.

С клеем вообще были сплошные неприятности: он ухитрялся оказываться в самых неожиданных и неподходящих местах, все к нему приклеивались, пачкались, а больше всех, конечно, Фуня. В общем, хлопот хватало.

Бывали и удачи. Малька сняла с игрушечного танка, принадлежащего братикам, пластмассовую гусеницу и принесла вместо резиновой ленты. Гусеница была легкая, с рубчиками внутри, так что она не сваливалась с колес, на ней не было шва, на котором обычно застревал моторчик, и вообще она была красивая и аккуратная. Витик, когда установил ее на место, полчаса любовался, как моторчик все крутит и крутит ее и не останавливается. Но когда он прижал к гусенице щетку, моторчик опять стал мучиться. Было ясно, что такие щетки не годятся — нужно что-нибудь помягче.