Ты дышишь солнцем (СИ)

Сложные символы буквально оплетали комнату, их выписывали несколько дней, а некое подобие пентаграммы на полу заливали кровью животных в течении пары часов. В воздухе отчетливо пахло смертью и страхом. Даже Тома заметно передергивало. Становилось понятно, по какой причине такие ритуалы называли темными. Слишком много крови и смертельного ужаса.

Читать заклинания, стоя босиком на каменном полу, чувствуя липкую кровь под ступнями, задавать вопросы и слышать слабые ответы Алексея было странно. И сила. Том буквально кожей ощущал магию, она словно пульсировала в воздухе, пьяня и пугая. А потом в круг вошла жертва. Мужчина лет пятидесяти, уже седой. Том посильнее сжал в руке нож. Убить человека оказалось сложнее, чем ему казалось. Особенно так, не заклинанием, не чужими руками, а самому…

Ему казалось, что этот запах будет преследовать его повсюду: крови, смерти, благовоний, отвратительно пахнущие зелья…

Он стоял под душем не меньше часа и довольно долгое время смотрел на розовые дорожки крови. Не его крови. И от этого было так гадостно на душе. Он мылся самой жесткой мочалкой, но ему все равно казалось, что сегодняшняя ночь впиталась в его кожу.

Когда он вышел из комнаты, Тони сидел в кресле с бокалом в руке.

— Спасибо, — голос Долохова чуть дрожал. — Я никогда не забуду, что ты сделал для нас.

— Я никогда не думал, что это окажется так сложно, — устало признался Том, отхлебнув виски прямо из бутылки. — Когда читаешь описание ритуала, не задумываешься о том, каково это.

Том опять поморщился. Хлюпающая под ногами кровь, дым трав, собственное ощущение силы и та беспомощность, когда он понял, что пришло время убить… Он тряхнул головой, прогоняя эти картинки. Захотелось вернуться в душ, хотя кожа уже буквально горела. Еще один глоток обжигающего напитка. Сейчас бы обливейт… но не с его защитой разума — все равно вспомнит. Он глотнул еще, чувствуя, как немного опьянел. И почему он считал, что это просто?

— Как Алексей? — постарался он отвлечься от своих мыслей.

— Спит. Больным больше не выглядит. Даже цвет кожи нормальный. Доктор Тики уже готовит для него какие-то зелья…

— Защиты у него теперь никакой нет. С неделю ждать, пока магия в норму придет.

— Знаю, — кивнул Тони. — Может, к нам в дом пойдешь?

— Нет, — быстро ответил Том.

Он был сам себе противен. И мысль о том, что он войдет в этот дом… что посмеет прикоснуться к Натали, даже просто целуя руку… Нет, к Долоховым нельзя. Можно напиться до беспамятства, хотя так он никогда не делал. Интересно, бутылки хватит?

***

Пробуждение было непростым. Голова раскалывалась, во рту пересохло. Он с трудом разлепил глаза и приподнялся на локтях. Белая простынь заиграла цветными бликами. Кто-то обнял его за плечи, помогая сесть. После исчезновения ярких бликов Том увидел Натали. Она придерживала его за плечи и подносила стакан к губам:

— Да не тянись — так все разольешь, — строго произнесла она, не давая ему поймать ее руку со стаканом. — Пей, станет легче.

Том проглотил что-то чуть шипящее, солоноватое — и в голове прояснилось.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он, отстраненно понимая, что явно не готов к общению с леди. В мятой рубашке, брюки без ремня, босиком. Еще и небритый, с перегаром.

— А ты не помнишь, что вы вчера с Тони заявились к нам в погреб? — ухмыльнулась Натали. — Еще постоянно друг на друга шикали и говорили что-то про «нас не должны заметить»?

Ната взяла чистый стакан и налила в него простой воды. Подала Тому, который тут же залпом его осушил и вновь протянул девушке.

— А потом вы аппарировали обратно, — продолжала Ната. — Как только живы остались? В таком состоянии еще и аппарировать…

— Почему ты здесь? — Том рассеянно попытался пригладить всклокоченные волосы, но это оказалось бесполезно.

— Потому что кто-то же должен был тебе помочь прийти в себя, — просто ответила она. — Приводи себя в порядок. Через час у нас праздничный ужин.

Только сейчас Том понял, что приглушенный свет из окна — это не утро, а вполне себе вечер.

— Сегодня ведь еще воскресенье? — испуганно спросил он.

— Еще да, — улыбнулась Ната.

Том, чуть пошатываясь, наконец встал с кровати, протер глаза. Да уж. Чудовище… И Натали, в светлом платье и цветных туфельках. Было стыдно предстать перед ней в таком виде. А она, уже почти дойдя до двери, внезапно развернулась, подбежала к нему, легонько прикоснулась губами к его губам и тут же исчезла за дверью, оставив Тома пораженно стоять посреди комнаты. В мятой рубашке, небритого и с перегаром. Он удивленно коснулся пальцем своих губ. Это ему показалось. Он, верно, еще пьян.

Глава 11. Что делать?