Ты будешь моей (СИ)

Он замолчал, а через несколько секунд серьезно заговорил.

— В общем, слушайте…

Захар.

Знал, что Виктория будет на меня злиться, и я ее понимал. Все оправдано. Ведь я так и не появился на вечер памяти, хотя ни разу не пропускал. Но вчера… как я мог? Зная, что Юлька в городе, в чужой квартире. Нет, я собирался приехать домой до того, как мне поступил звонок от нее. Ее слезы, как ножом по сердцу. Сын заболел. Не могу я бросить их, не собирался. Ведь только-только обрел. И насколько я понял, Юле не к кому было больше обратиться. А как я мог отказать, когда она сама меня попросила о помощи.

Потому теперь мне предстояло разрешить ситуацию с тещей. Я кратко пояснил ей ситуацию, но увы… немного приврал. Не хотел сообщать такую новость по телефону. А теперь вот приехал за Викторией, собираясь отвезти ее к Юльке.

Женщина еще ни о чем не догадывается. И я боюсь представить ее реакцию на крутую новость. Главное, чтобы в обморок не упала.

— Слушаю! — ответил на звонок, стоило мне заехать во двор.

— Алло, сынок. Это тетя Катя. Я номер твой с визитки взяла.

— Тетя Катя? Что случилось?

По спине сразу же прошелся холодок.

— С Гордеем что-то?

— Нет. Захар, послушай, здесь какой-то бык пришел. Говорит мол родственник отца Юльки. Но она же не помнит никого.

— Какой еще бык? — прорычал я, нахмурившись. — Значит так, тетя Катя, идите туда, и будьте рядом. Не оставляйте Юльку с ним наедине. Я постараюсь успеть.

— Хорошо, уже бегу.

Тетя Катя сбросила вызов, а мне стало тревожно за родных. Не понимал, кто явился к Юльке, но я мог бы успеть вернуться, чтобы встретиться с ним.

Как я и предполагал, за мной следили. Твари! Теперь они знают, что Юлька жива, но самое главное, где именно она живет. И теперь какой-то ублюдок стоит у нее в квартире.

Черт!

— Захар, ты чего даже не заходишь? — в машину села Виктория Николаевна.

— Некогда. Простите.

Резко выехал со двора, и не обращая внимания на охрану, рванул в сторону города. Нужно поспешить, чтобы подонок не успел навредить Юльке, и чтобы я мог посмотреть в его глаза. У меня даже малейшего намека не было, кто это может быть. Но раз он объявился сам…

— Захар, объяснишь? — услышал сквозь мысли голос Виктории, и глубоко вдохнул. Нужно успокоиться.

Достал сигарету, и вырулив на трассу, прикурил.

— Объясню, Виктория Николаевна.

Затянулся, бросая взгляд в зеркало дальнего вида.

Волновался нереально, и каждую секунду старался оттянуть разговор.

— Захар, расскажи, что произошло. Я вижу, что ты сам не свой. Да и вчера на ужин не приехал. Да что там, даже ночевать не вернулся. С тобой такое впервые.

Бросил на Викторию быстрый взгляд, и снова затянувшись, совсем немного приоткрыл окно.

— Я не мог вчера приехать, Виктория Николаевна.

— Тааак…

— И нет больше смысла устраивать вечер памяти.

— Почему? Захар, послушай, если ты влюбился, я все пойму, но забывать Юльку…

— Не надо забывать. Мы никогда бы и не смогли. Виктория Николаевна, я вчера поехал в спортзал.

— Тоже что-то новенькое… у тебя же дома тренажеры.

— Я не знаю почему меня вчера осенило туда поехать. В общем… не знаю, как сказать.

— Как есть говори.

— Ладно, — я докурил, и потушил окурок в небольшой пепельнице в машине. Прикрыл окно, и не сбавляя скорости, произнес: — я встретил Юльку. Она жива, как мы и говорили.

— Ты… что?

— Да, Юля живет в Киеве. Она потеряла память, и потому никого не помнит, не смогла вернуться в нашу семью.

— Захар, — я посмотрел на Викторию. Она была бледная и ошарашенная, — ты же сейчас серьезно говоришь?

— Более чем.

Я кивнул, подтверждая свои слова.

— С таким бы я точно не шутил. Юлька жива, и мы едем к ней.

— Господи! — Виктория всхлипнула, и прикрыла рот ладонью. — Неужели все было не зря? Неужели все эти четыре года…

— Мы верили, и как оказалось не зря. Не плачьте, теперь она будет рядом с нами.

— Господи! Я не могу поверить, просто не могу!

Я понимал ее реакцию. Во-первых, Виктория мать, во-вторых, женщина, и ей сейчас было крайне трудно совладать со своими эмоциями.

Жить четыре года в неведении — это крайне сложно. А четыре года без своего ребенка — это еще труднее. Тем более с учетом того, что мы не видели Юлю мертвой, и верили до последнего, что однажды увидим ее живой. И вот, это время настало.

Это происходит с нами именно сейчас.

— Какая она, Захар? Как выглядит? Изменилась ли?

— Красивая. Юлька всегда красивая. Но она изменилась…

— Что ты имеешь ввиду?

— Есть еще кое-что.

Я порадовался, выехав уже на дорогу, ведущую к дому, где все эти годы жила Юлька с Гордеем.

Мля, до сих пор не верю, что у меня есть сын!

— Не томи, Захар! У меня и так сердце колотится, вот-вот из груди выскочит.

— А вы не нервничайте! — прикрикнул я, хотя понимал, в такой ситуации невозможно не волноваться.

— Захар… лучше говори, иначе точно доведешь меня.

— Ладно. Скрывать и не собирался. Юлька родила сына. Нашего с ней сына, понимаете?

— Бедная моя девочка. Как же тяжело ей пришлось. Моя Юленька теперь и сама мама.

— Представляете? Я даже и представить не мог.

— Как она жила все это время?

— Она обо всем с вами поделится. Уже ждет вас.

— Правда?