Ты будешь моей (СИ)

— Прекрати извиняться. Ты ни в чем не виновата. Слышишь меня? — Захар встряхнул меня за плечи, а потом коснулся ладонями лица и приблизившись поцеловал в губы.

— За что? За что все это? Ради чего? Этот ублюдок постоянно хотел денег, — говорила я рыдая и всхлипывая, — а у меня никогда не было денег, понимаешь? К тому же, какая там должна быть сумма, чтобы отнять у нас практически десять лет жизни!

— Юль… на счет денег… они есть.

— Что?

— Они есть. В банке.

— Подожди, Захар, ты сейчас о чем? У меня никогда не была счета в банке.

— Юль, — он вытер мои щеки, но новый поток не прекращался. Мне было больно за наши судьбы, — Юль, ты знала, что у тебя есть старшая сестра?

— Оля? — я помнила о том, что у папы до мамы была другая жена. — Конечно. Мама с папой начали встречаться уже когда он развелся. И я знала, что папа ездили к дочке, и деньгами помогал. Прости, что я не рассказывала, просто мы не общались с ней никогда. А при чем тут Оля?

— Перед тем, как ко мне приехала Татьяна, я поехал в квартиру, где ты с мамой жила. Мне казалось, что я смогу там обнаружить хоть что-то. Но в квартиру я так и не зашел. Какое-то чутье подсказало мне заглянуть в почтовый ящик.

— И что там, было что-то?

Я осела на ноги, подогнув их в коленях. Захар продолжал поглаживать мои щеки.

— Там были письма. Одно от Оли, в котором она рассказывает о твоей доле. Оказывается, ваш отец продал квартиру во Львове и поделил деньги пополам. Одну часть старшей дочери, вторую тебе.

— Я… даже не знала о квартире.

— Как я понял, Оля жила у матери дома, а уже позже купила во Львовской области небольшой дом себе. А твою часть отец почему-то положил на депозит.

— Господи, у меня в голове не укладывается, — я покачала голой н миг прикрыв глаза, — я ничего не знала. И мама, она бы сказала мне, тем более, когда за этими деньгами начали охотиться. Почему папа промолчал?

— Мы этого уже никогда не узнаем, малышка.

— Стоп! А… — я помассировала виски, и сфокусировала взгляд на муже, — а откуда твой дядя знал об этих деньгах? И сколько там денег, что он решил их поделить с Гриничем?

— Это мы узнаем, когда поедем в банк. В письме указано не было, естественно. Кстати, второе письмо было приглашение из банка. А на счет того, как узнал об этом мой дядя, тоже останется загадкой. Гриньковский убил Градова в тот же день.

— Какой-то абсурд. Мне даже думать об этом не хочется. Почему, ну почему папа ничего не сказал?

— Возможно он просто не успел?

— Не успел, — хмыкнула я, и вымотанная, повернулась, прилегла головой на грудь Захара, — мне двадцать семь лет, все что я помню хорошего за последние девять лет жизни, это начало наших отношений, и свадьбу. А потом короткий промежуток, когда мы все встретились спустя четыре года. Я вообще не знаю, что было бы со мной если бы не сын.

— Я увезу вас отсюда, любимая. Прикончу Гринича, и увезу.

— Захар, может давай его сдадим в полицию и все? Я не хочу, чтобы ты пачкал руки об этого урода.

— Малышка, ты действительно думаешь, что я смогу после этого жить спокойно? Просто вот так сдать пидораса ментам и все? Нет, милая, я уже отсидел за то, чего не совершал, пора бы оправдать свои три года жизни. К тому же… я ему еще и сына не простил.

— Он обижал Гордейку, да?

— Он сдал его в детдом, где воспитатели и директриса такие же мрази, как и сам Гринич.

— Мне кажется, я сейчас с ума сойду от этой дикой информации. Мой сын в детдоме при родных родителях.

— Я же говорю, Виктор за все ответит. Я так просто его не отпущу.

— Мой мальчик. Как долго? Как долго он был в детдоме?

— Год.

— Целый год…

— Марианна с Тимом и Гришей постоянно его искали, но долгое время безрезультатно.

Моя душа, кажется, снова была разодрана в клочья. Новая информация просто выбила меня из колеи. Я хотела закричать от боли, чтобы хоть немного выпустить из себя то, что во мне скопилось.

Боль, ненависть, разочарование, безысходность.

Все это копилось во мне годами. А теперь я… я готова.

— Забудь, что я сказала про ментов. Я лично хочу убить эту тварь. За сына! Убью его за сына, — прорычала я, и хотела подняться с кровати, хотела все крушить, метаться в агонии, кричать, мне самой хотелось умереть!

Захар перехватил меня и крепко прижал к своему телу.

— Тише малышка, тише. В соседней комнате наш сын спит, не напугай его. Он и так много пережил. Я рядом. Слышишь меня? Я рядом. Не бойся ничего. Мы вместе это сделаем. Я даже разрешу тебе присутствовать при этом.

— Правда? — я замерла, посмотрев мужу в глаза.

— Правда. А теперь поспи. А я буду оберегать твой сон.

— Захар, я очень люблю тебя. Все эти годы любила.

— Нашу любовь даже годами не разрушить. Теперь я всегда буду рядом.

Глава 46

Возмездие.

После банка мы сразу поехали загород.

Я переоделась в более удобную одежду сразу в машине. Мы ехали в заброшенный ангар, в котором все эти дни находился Гриньковский.

Мысль о том, что я сейчас посмотрю в его глаза вовсе не вызывала во мне страха. Наоборот, мне хотелось это сделать. Сейчас, с осознанием того, где все это время провели мои родные люди.