Твой образ для меня

Алли двинулась, как показалось бы со стороны, чтобы приблизиться к фото, и я вздрогнул, когда ее пальцы скользнули в мою руку, крепко сжав, прежде чем она отстранилась.

- Спасибо.

- Ты такая красивая.

Она подарила мне улыбку – теплую, наполненную светом.

- Вы мне льстите, мистер Кинкейд.

- Твое платье прекрасно. Оно выглядит впечатляюще на тебе. – Я понизил голос. – Но на полу рядом с нашей кроватью будет выглядеть еще лучше.

Алли подняла руку к шее, касаясь кулона с изображением соловья.

- Адам… – выдохнула она.

- Ты нужна мне наедине.

- Ты получишь меня чуть позже.

- Не уверен, что смогу продержаться до тех пор.

- Попробуй, Адам, – поддразнила она. – Всего несколько часов. По крайней мере, закончим ужин.

- Попробую, – вздохнул я.

- Не хотелось бы, чтобы это произведение искусства сняли с аукциона. А если твое поведение покажется организаторам недопустимым, так и будет, да еще и тебя выволокут отсюда.

- Ты ненавидишь это? – спросил я, указав на фото.

- Нет. – Алли покачала головой. – Думаю, это самое прекрасное, что я когда-либо видела. Хотела бы я позволить себе купить ее.

- Я могу помочь.

- Почему-то я не удивлена, – пробормотала она.

Внезапно рядом появился Брэдли, и Алли сделала шаг назад. Он посмотрел между нами и только тогда я понял, как близко мы стояли. Я тоже отошел.

- Александра, мы должны пройти к нашему столу.

Алли улыбнулась мне.

- Еще раз спасибо за объяснение. Ваша фотография завораживает.

- Всегда, пожалуйста, мисс Роббинс. – Я вернул ей улыбку. – Наслаждайтесь своим ужином.

- Хорошо.

Глядя, как Алли уходит, двигаясь так, чтобы Брэдли не прикасался к ней, я глубоко вздохнул.

В последний раз она идет туда без меня.

Глава 11

Адам

Ужин получился похожим на игру в кошки-мышки с Еленой. Слова Алли о том, что Елена будет председательствовать за столом, оказались чистой правдой. Старуха была сильна – проницательна, пряма и остра на язык. А когда появлялся хоть малейший повод, чего было предостаточно в этот вечер, она язвила и отпускала едкие комментарии. Ее колкости были завуалированы сладкими улыбками, а резкие слова приправлены добротой. Я понял, что она не терпела дураков, а за нашим столом их было полно.

Елена мне очень понравилась, я наслаждался общением с ней, тем более что обзор на стол Алли был идеальным. Не раз наши взгляды встречались, цепляясь друг за друга так надолго, что мне приходилось прилагать усилия, чтобы оторвать взгляд. Не раз Елена ловила меня за подглядыванием.

Я делал вид, что увлечен разговорами за столом, тайно следя за тем, чтобы Брэдли не становился слишком навязчивым, а мать Алли не подначивала ее. Алли снова застряла между ними, но сегодня казалась более уверенной в себе. Она сидела, расправив плечи, отчего свет то и дело отражался от ее кулона. Ее лицо было почти безмятежным, и я знал, что принял правильное решение, придя сюда. Она нуждалась во мне так же сильно, как и я нуждался в ней.

Елена прочистила горло, и я понял, что в этот раз слишком долго пялюсь на Алли. Она переместилась на стуле, повернувшись ко мне лицом. Большинство людей из-за нашего стола разошлись, чтобы посмотреть на аукционные предметы еще раз перед торгами.

Елена пристально посмотрела на меня и наклонилась ближе.

- Я знаю, кто ты, мальчик.

Я выгнул бровь.

- Знаете?

- Ты – причина, по которой Александра светится сегодня вечером.

- Вы так думаете?

- Не строй из себя глупца.

- Понятия не имею, о чем вы говорите.

- Ты не хочешь отдать должное за то, что сделал ее счастливой?

Выражение лица меня выдало.

- Алли сама должна поделиться этой новостью.

- Алли? – усмехнулась Елена. – Это хорошо сочетается с Сарой и Рональдом. Они не любят прозвища.

- Мне плевать на Сару и Рональда, – прошипел я, сузив глаза.

Елена удивила меня, захлопав в ладоши от восторга.

- А ты мне нравишься, мальчик.

Я улыбнулся – впервые по-настоящему за этот вечер кому-то кроме Алли.

- Это хорошо. А я уже люблю тебя, – переходя на «ты», проговорил я.

- Ты старше ее, – заметила Елена, поджав губы.

- Восемь лет – это немного.

- Я думаю, ты многое пережил за эти годы. – С хитрой ухмылкой, она взъерошила мои волосы. – Я вижу доказательства здесь.

- Алли должна быть благодарна, что я не пошел в отца. Он был лысый, как бильярдный шар еще до тридцати. Я могу жить с серебром.

- Тебе идет.

- Нравится то, что ты видишь, женщина? – поддразнил я, подмигнув.

Елена фыркнула и отвернулась, но на ее губах задержалась ухмылка.

- Ты пожертвовал довольно рискованную картину.

- Это произведение искусства. То, что я создал сам.

Она нетерпеливо покачала головой.

- Александра провела много дней в моем бассейне. – На этот раз она знающе выгнула брови. – Я узнаю́ эти веснушки.

На моем лице вспыхнула улыбка.

- Очаровательно, не так ли?

- Но ты совершил огромную ошибку.

- Да? И какую, расскажи мне.

- Кто-то сегодня выйдет отсюда с этой фотографией. С этой прекрасной, очаровательной картиной – предметом, который, очевидно, так много значит для тебя.

Она сузила глаза.

- И, я полагаю, ты должен будешь подписать ее для них.

Я поднял ее руку и поцеловал тонкую кожу.

- Мадам, вы недооцениваете меня.