Тварь живучая

— Ты прав, — спокойный голос парня заставил Сириуса вздрогнуть. — Могу сказать даже больше. Столь долгое воздействие дементоров на меня сильно закалило мою душу, ты даже представить не можешь, насколько сильно она связана с моим телом.

— Гарри, ты о чем?

Этот голос заставил Блэка вздрогнуть ещё сильнее, чем голос парня, а когда его обладатель появился перед ним, Сириус ощутил почти физическую боль от нахлынувших воспоминаний. Добрых и светлых воспоминаний. Пошатнувшись, он оперся на стену, из глаз невольно потекли слезы радости, хотя до этого времени ему казалось, что уже ничто на свете не способно заставить его заплакать. Теперь же от внезапно нахлынувших воспоминаний он плакал и не мог и не хотел останавливаться. Так хорошо ему не было больше пятнадцати лет.

— Надо быстрее его вытаскивать отсюда, — произнёс Гарри. — Пока там все заняты пожирателями, шансов прорваться у нас намного больше, — подойдя к решётке, Поттер прикоснулся рукой к замку.

Ремус слишком поздно понял, что захотел сделать парень, поэтому его предостерегающий крик запоздал. Зато не подвела реакция оборотня. Отлетевшего от решетки юношу он успел перехватить ещё в полете, не дав ему шарахнуться головой об стену.

— Раньше сказать нельзя было? — как всегда совершенно спокойным голосом спросил Гарри, слезая с Люпина.

— Я думал, ты знал, — несколько виновато ответил Ремус, а в следующее мгновение до него дошло, что парень совершенно не пострадал. По всем правилам он должен был как следует поджариться, но Гарри на это совершенно наплевал и поджариваться не собирался. Вместо этого он, замерев напротив двери, достал палочку и зашептал какие-то малознакомые Люпину заклинания.

— Легче было воспользоваться ключом, — прохрипел Сириус, когда дверь от заклинаний парня открылась. Блэк ещё с трудом верил, что у него есть шанс покинуть эту тюрьму. Пусть хоть всё ещё в личине преступника, но всё же покинуть.

Ключ, оказалось, действительно был всего в паре метров от решетки. Там были ключи ото всех камер на этом этаже.

— Быстрее! — поторопил Люпин своего друга, стычка пожирателей с аврорами могла вот-вот закончиться, взрывов уже не было слышно, как и голоса, приказывающего сдаваться.

— Постойте, — Блэк, пошатываясь, побрел в сторону висящих ключей. Взяв два из них, он сначала подошёл к клетке, которая располагалась напротив его. Щелкнул замок — и дверь открылась. Сириус вошёл внутрь и присел рядом с лежащим человеком.

— Валеса, вставай. Валеса, ну пожалуйста, Валеса? — Сириус почти умолял женщину подняться.

— Она тоже невиновна? — раздался рядом с ним голос парня.

— Нет. Она виновна. Убила своего мужа, когда узнала, что он ей изменил.

— Прямо как в магловском третьесортном детективчике, — пробормотал Гарри, склонился над женщиной, легко перебросил через плечо и выпрямился.

Выйдя из камеры, он подошёл к машине. Пара взмахов волшебной палочкой — и лом исчез, а сиденья пришли в норму. Следующим взмахом он левитировал бессознательную женщину через выбитое лобовое стекло, устроив её на заднем сиденье. Потом повернулся в сторону Сириуса, который уже успел открыть камеру рядом с камерой Валесы. Подойдя к открытой решетке, Поттер заглянул внутрь. Увиденное ему сильно понравилось. Вся камера была сплошь исчерчена магическими формулами, рунами, маленькими пентаграммами, гектограммами, обычными магловскими формулами высшей математики. В этой камере сидел составитель заклинаний, мастер своего дела. Только теперь он обратил внимания на сухонького старичка, обнимающего Сириуса, причем у старичка были необычайно живые, карие глаза. Казалось, он в Азкабане чувствовал себя вполне комфортно.

— Знакомьтесь, — обернулся Блэк к стоящему Гарри и Ремусу. — Это мой друг Вакогинар Ангувирильский.

— А покороче? — улыбнувшись, спросил Гарри.

— Ваки, — отозвался старичок.

— За что вы здесь?

— Думал, самый умный, могу пойти против Темного Лорда. Буквально через час после моего отказа его слугам меня обвинили в целой куче преступлений, которых я не совершал и совершить в принципе не мог, а ещё через два часа я уже оказался в этой камере, где и нахожусь на протяжении последних семнадцати лет.

Голос у старичка Ваки был, как и глаза, на удивление живым и молодым. Азкабан, казалось, не оставил даже царапины на его душе. На этот счет у Гарри появилось кое-какое предположение. Войдя в камеру заключенного, он подошёл к одной из стен. Секунд десять он просто, не мигая, смотрел на неё, а потом, улыбнувшись, забормотал себе под нос:

— Вектор Адельберга…конечно…конечно… сам мог понять…а это что? Интересно… неужели обыкновенный тангенс? Не может быть, я ведь так пробовал… черт, я не учел магическую постоянную…это вполне закономерно…это тоже…а это уже явно притянуто за уши, но ведь работает. Ваки, вы гений! — резко закончил Гарри по обычаю совершенно спокойным голосом.

— Нет, — возразил старичок. — Просто у меня было слишком много свободного времени. Если вы за минуту разобрались во всем, что здесь написано, гений — это вы, а не я.

— Как вы его назвали? — поинтересовался Поттер, продолжая изучать стену.