Тутмос

…Тутмос стоял на пороге шатра, скрестив на груди руки, пытливо, сдерживая волнение, всматривался в горизонт. За плечом фараона стоял Рамери, прямой, неподвижный, только взгляду своему позволяя следовать за взглядом владыки. Небо казалось спокойнее, светлее. Долгожданное свершалось, утихал ветер пустыни, смолкало хриплое дыхание Сетха. Не было ещё живительной прохлады, но не было уже и жгучего зноя, марево оставалось густым, тёплым, как нагретое молоко. Тутмос смотрел, прищурясь, мускулы на плечах чуть подрагивали от напряжения. Откинулась завеса шатра Дхаути, вышел молодой военачальник, тоже вгляделся в горизонт. Просыпаясь, воины протирали глаза, ещё только кожей, слабо ощущая что-то необычное, но уже посматривали друг на друга с любопытством, с ожиданием. За плечом фараона бесшумно появился Джосеркара-сенеб, Тутмос ощутил его дыхание, обернулся. И чёрные глаза его спросили безмолвно, как делалось всё в это утро: «Что скажешь ты, божественный отец?» И жрец ответил тихим шелестом губ, промельком улыбки, спокойным взглядом: «То, чего ты ждал, повелитель, свершилось». Только тогда фараон улыбнулся и простёр руки навстречу восходящему солнцу, более золотому, чем багровому. «И лагерь огласился радостными криками, и была радость в сердце величества его. И огласились пески Великой пустыни могучим рёвом войска, подобным реву нахлынувшей реки, и задрожала земля под стопой воинов величества его. Три города были повержены, три царства сложили свои богатства к ногам его величества, и множество было драгоценных даров, рабов и скота. И правители царств в страхе взывали к милости Великого Дома, и дочери их приходили с расплетёнными волосами, неся в ладонях своих сосуды благовонного масла…»