Тутанхамон

Но вот и Дом Солнца, вот их величества сходят с колесниц, вот уже выстроились в ряд телохранители, невозмутимые, как каменные статуи. Кто из них прячет на груди нож, освящённый в храме Пта? Не тот ли могучий кушит со шрамом через всё лицо, с белками огромных глаз, сверкающих даже днём, военная добыча удачливого в боях военачальника Маи? Нет, взгляд его спокоен, чист. А вот другой, бледный и напряжённый фенеху, глядящий вниз, себе под ноги. А может быть, вон тот который стоит с краю и не смотрит ни на кого, даже на их величеств? Вот она — рука богов, вот она скрыта в невидимой руке, вот она, готовая остановить дикого зверя, сорвавшегося со своей цепи. Вот сейчас их величества пойдут к жертвеннику во Дворе Солнечного Камня, где встретит их верховный жрец Дома Солнца Туту, и телохранители двинутся вслед за ними, чтобы отстать мгновенно, по знаку одного из жрецов. Мне надлежит проводить их лишь до третьего зала, дальше они пойдут одни. Вот приблизились царедворцы с великолепными дарами, приготовились возложить к алтарю царственного Солнца алебастровые сосуды с вином и драгоценным маслом, цветы, разноцветные фрукты. Как много цветов, и как много среди них пурпурных! Но и белые, голубые и розовые цветы тоже могут стать пурпурными, если на них брызнет кровь фараона. А ведь если не пощадят его, не пощадят и юношу Хефер-нефру-атона, и ещё больше станет пурпурных цветов, когда хрупкий юноша обагрит их своей кровью, более знатной и чистой, чем у его брата. И драгоценные дары, которые несут царедворцы к престолу царственного Солнца, могут стать погребальными дарами его сыновей. Остановись, твоё величество Нефр-хепрура Уэн-Ра Эхнатон! Остановись и спроси своё сердце, готово ли оно пасть на весы Осириса, в которого ты не веришь или в которого веришь слишком сильно, ибо объят страхом перед ним. Смерть, как чёрная змея, дразнит своим ядовитым жалом, она так близко, что ощущается уже запах тления, ужасный, сладковатый запах. Неужели ты не чувствуешь его, добрый властитель Кемет, государь, живущий правдою, единственный для Солнца? Если не остановить тебя, сколько ещё неисчислимых бедствий принесёшь ты вскормившей тебя Черной Земле? Если не остановить тебя, не придётся ли тебе угасающим взглядом увидеть твоих детей, распростёртых в луже крови? Если не остановить тебя, не придётся ли многоопытному Эйе обвинять себя в гибели Кемет?

Совсем близко от их величеств стоят царицы, мать и дочь, стоит царевич Тутанхатон, девятилетний мальчик, красота которого, уже влечёт к себе взоры, царственный мальчик с глазами Хора-ребёнка, добрыми и умными глазами царицы Тэйе. Вот стоит царевич Джхутимес, влюблённый в свирепого Хоремхеба, видящий в нём единственный залог существования Кемет. Вот стоят маленькие царевны Анхесенпаатон, Нефр-эт младшая и Нефр-нефрура, вот и самая младшая Сетепенра, вот стоит жрец Мернепта, вот моя жена Тэйе, вот царедворцы Маху и Нахт-Атон, вот хранитель сокровищницы Сута, вот кормилица царевича Тутанхатона Меритра, вот ещё и ещё люди, и нет среди них никого, кто разделит со мной груз моего смятения. Если не остановить его, не предам ли я губительному огню своё тело и мумии моих предков? Если не остановить его, не проклянут ли потомки имя Эйе?

Но верность даётся человеку при рождении, она — драгоценнейший дар Хатхор, и велика верность старого Эйе царскому дому Аменхотепа, доверявшего ему безраздельно.