Турнир

Фей-Фей и Геб ждали, пока я разберусь с посланием, деликатно отвернувшись в сторону, Фейу, которая скользнула в зал ожиданий за нами, наоборот, следила за каждым моим жестом внимательным взглядом.

— Вайю…

— Два слова, — Марша подняла руку, прерывая начавшую говорить Фей. Сестра вскинулась, смерив Фейу недовольным и, почему-то, ревнивым взглядом. Мы отошли в сторону, и Фейу выплела купол тишины.

— Странный год, — начала она издалека. — Я постоянно… должна Блау. — Она опустила глаза на чистые, с единственным кольцом, руки. — Не возвращайся после перерыва, игры…, — и тут ее горло перхватило, мышцы свело, и она не смогла продолжить. Сработал обет молчания. Я смотрела в глаза Фейу и снова поражалась появившимся там сложным эмоциям. Что за хрень здесь творится?

— Марша, зачем… поединок? — Я потерла заломившие виски. Мыслей было слишком много, и ни одной полезной. — Вся школа, весь Предел и так в курсе твоих возможностей. Ты и я знаем, что урон чести был не таким большим на самом деле, чтобы использовать право так… Мы так давно заигрались в разные стороны, — я развела руки, — у тебя одна, у меня другая, но раньше ты не переходила черту. — Я бы ни слова не произнесла, вызови она меня в школе. Но поединок на Турнире — это больше, чем просто глупо, если учесть, что она готовилась к этим дисциплинам с прошлой зимы, а вызвала меня только перед самым приемом. Уж явно не ради превосходства над Блау она заказывала себе три разных ханьфу, создавала образы, ставила танец. Это отправить результат стольких усилий псакам под хвост, и все ради чего?

Фейу опять дернулась что-то сказать, ее горло снова свело.

— Просто кивни. Это идея Старших? — Кивок дался ей с трудом и был странным и да, и нет одновременно. Если продолжать давить, последствия нарушения обета придется снимать очень долго, и не каждый целитель возмется.

Она протянула руку, и перевернула мою ладонь, начиная быстро-быстро чертить пальцем линии, выводя символы, снова и снова, пока я, наконец, не поняла. Марша писала только одно слово — Хейли.

— Хейли? — Выдохнула я беззвучно, и она облегченно обмякла, продолжая выводить на ладони. — Четыре — шестнадцать? Нет? Двадцать четыре-шестнадцать? — Это было верным, потому что Марша согласно прикрыла ресницы в ответ. Даже такие простые действия дались ей крайне сложно — она тяжело дышала, на лбу выступили бисеринки пота.

В почти пустой зал ожидания начали заходить слуги.

— Долга жизни нет, — шепнула я быстро, Марша схлопнула купол тишины, и, распрямив спину, с привычным видом высокомерной стервы отправилась на выход. Она сообщила мне, что хотела или могла. Но, псаки, что значит должно значить двадцать четыре-шестнадцать?

— Вайю, — встревоженная Фей подошла ближе, — что она хотела?

— Ерунда, — я отмахнулась, мне сейчас нужно попасть в кофейню и срочно написать Аксу.

Пустой Вестник я выплела быстро, отправив брату. Главное, чтобы ответил, что он в порядке. — Фей, мне нужно…

— Вайю, в ложе сиры Хэсау, — проговорили мы одновременно.

Геб хмурым кивком подтвердил слова Фей-Фей.

— Очень недовольные, сиры Хэсау, — продолжила она. — Поэтому…

Значит, Люци все-таки отправил им Вестник.

— Я не собираюсь в ложу. Мне нужно в Керн на перерыве, но…, — в легком ханьфу на улице я привлеку чересчур много внимания. Фей поняла с полуслова, скидывая с плеч белоснежную шубку — тоже сильно приметная, но это лучше, чем ничего. — А ты? — Размер у нас был одинаковый, а Геб молча набросил на плечи Фей-Фей кафтан от своей формы. Настоящий мужчина не позволит мерзнуть даме рядом. Жест выглядел благородно и правильно, но до крайности глупо. Вместо кафтана, лично я предпочла бы, чтобы сплели купол тепла.

— Мы пойдем к моим, — Геб ответил за двоих. — Подождем там, у нас стационарный купол.

— Я пришлю Вестника, и…, — я помедлила, — пока в ложу без меня лучше не возвращайтесь. — Лишние вопросы.

— Мне хватило двери, — Фей хмыкнула, улыбнувшись. — И теперь я кажется понимаю, откуда у тебя такая страсть к разрушениям. — Она рассмеялась, не сдержавшись. — Вайю, твои методы рисования — это… это…

— Это за гранью, — помог Гебион. — Это больше похоже на средство массового поражения, чем на картину.

— Это открытие! — Несогласно мотнула головой Фей-Фей. — Новое открытие утерянного метода…

— Лучше бы этот метод не находили и дальше, — тихо продолжил Геб.

— Я хочу быть первой, кого ты научишь ставить печать дистанционно! — Возбужденно продолжила Фей.

Я вздрогнула, представив ещё один такой рисунок. Ну уж нет. Одного раза вполне достаточно, только в качестве последнего средства защиты.

— Это не просто прорыв в искусстве. Обычную картину может нарисовать каждый, да-да, — она упрямо кивнула на мое хмыканье, — и даже ты, если очень постараешься. Другое дело — поставить личную печать, и тогда картина превращается…

— В произведение высокого искусства, — я спародировала интонации Садо.