Турецкий караван

— Нет, он не марксист, хотя пишет, возможно, от чистого сердца. Мы еще не знаем, что он о себе самом думает и что он есть на деле, каково отношение к нему крестьян. Но факт, и очень важный, — за помощью он обратился к нам, голодным и разутым, а не, скажем, к богатой Америке. Выходит, союзник наш? Союзник!

— Соображающий, видать…

— И похоже, не робкий, — поддержал Фрунзе. — Получить наше оружие — значит, и наших врагов получить. А он, как только взял власть на клочке Анатолии, направляет своего адъютанта в Реввоенсовет нашего Кавказского фронта, просит: Антанта со всех сторон на нас наступает, дайте винтовок, пулеметов — отбиться…

Красноармейцы дружно, заинтересованно:

— Дали?

— Мы сами в это время еще воевали, но поделились чем могли — враг-то один. Англия снабжает Врангеля через проливы, Врангель — с ней, значит он и кемалистам враг. Тут же и дали.

— Кто скоро помог, тот дважды помог, — заметил Ваня. — Так у нас в деревне говорят.

— Вы поняли правильно, — сказал Фрунзе. — Вот так, впервые за все века, минувшей весной между Россией и Турцией был заключен «Договор о дружбе и братстве». Несмотря на все попытки Антанты и Америки направить кемалистов против нас. Товарищ Ленин тогда сказал: вот этим договором кладется конец бесконечным войнам на Кавказе. Вот это самая большая помощь турецкому народу.

— Какая там, в Турции, обстановка сейчас, товарищ командующий?

— На поле боя — затишье. Решающая военная схватка еще предстоит Кемалю. Если не произойдут какие-нибудь неожиданные перемены. А пока что вовсю действует дипломатия. Мы постараемся там подписать украинско-турецкий договор. Такой же, как Московский. Московский крепко, очень хорошо ударил по империалистам. Они хотели бы удушить и нас, и волю народов Востока к освобождению… Но мы постараемся…

— Разрешите спросить, в чем незадача? — это Ваня.

Фрунзе неторопливо отвечал:

— Антанта добивается все того же — наши отношения с Ангорой подорвать. Ангорское правительство, как видно, далеко не монолитное. Колеблется. Этим и пользуется Антанта. Все идет в ход — клевета, наговоры.

Ваня подумал: «Не впервой лгут, и не скоро кончат».

А Фрунзе:

— Не унимаются и панисламисты, мусаватисты, дашнаки, белогвардейская верхушка. Скажем, в Константинополе шипят на нас и хорохорятся штаб Врангеля, Монархический союз да «Союз спасения родины» — этакое названьице! Комитет партии кадетов да «Союз офицеров армии и флота». И кто его знает, сколько еще всяческих черных союзов. Без устали распространяют лживые слухи, что и красная Москва вот-вот пойдет войной в Анатолию. Мол, в Закавказье уже изготовилась Красная Армия, с нею комиссары, Чека… Но мы приедем, турки увидят, товарищ Скородумов, вас, красноармейца, вашу звезду на буденовке, скажут: слухам больше не верим, вот она, Красная Армия, у нас в гостях, луна узнается по восходу, человек — по походке. Увидят, кто друзья, кто враги.

Ваня слушал принахмурившись, очень внимательно. Фрунзе говорил о дороге, показывая ее на карте:

— Вот здесь начинается колесный путь, тропы… В прошлом году Анатолия была отрезана от нас. Первая наша делегация добиралась три с лишним месяца. Не пропускали ни грузинские меньшевики, ни армянские дашнаки. Пришлось идти нейтральной полосой, вот этим коридором. На всякий случай — под охраной кавполка и пулеметного взвода вдобавок. Были стычки с отрядами дашнаков…

Кто-то заметил с гордостью:

— Теперь-то они — советские, Грузия и Армения!

— Да, проедем спокойно. А как будет в самой Турции — увидим. Дорогу осложнит, возможно, некоторый груз.

— На чем поедем-то, товарищ командующий?

— До границы — поездом. Дальше железной дороги нет, поедем на лошадях. При этом придется иметь в виду невообразимый бандитизм в горах. По сообщениям из Баку, в самой Анатолии действует множество мусаватистских групп — бежали с Кавказа. Одна из них называется «Вожаки». Эти «вожаки» надеются, что армия Восточного фронта турок вот-вот пойдет в наступление на Азербайджан, и они тогда станут вожатыми — проводниками турецких войск. Тайно работают в Анатолии и агенты сэра Герберта Харингтона — верховного ставленника Англии в оккупированном Константинополе, того самого Харингтона, который арестовал в Константинополе сотрудников нашей торговой миссии, держал их в железной барже-тюрьме, потом на фелюгах под конвоем миноносца отправил к берегу Крыма. Так что будет трудно…

«Ничего, тропами проедем, — подумал Ваня. — С карабином в руках!»

— Первая наша задача — добраться. Прошу вас тщательно подготовиться, время еще есть. Одежду, обувь надо будет подновить. Продумать, что взять с собой в дорогу. Настроиться, уяснить себе обычаи, нравы, даже религиозные, чтобы случайно не оскорбить… Будем и в дороге учиться. Надеюсь на нашу с вами дружную работу от начала до конца этой, очевидно, длительной экспедиции. В августе я был в Москве, советовался с товарищем Лениным и с Чичериным, но об этом расскажу вам в другой раз.

ГОРЯЧИЙ АВГУСТ