Турецкий ятаган

— Знаешь что, давай сначала спасемся, а потом будем говорить о сарафанах.

Пристроив девушку на поваленном дереве, я взялся за производство портянок. Отмахнуть пару кусков материи от подола и замотать в них ноги, было не сложно. Получились портянки не так чтобы очень, но какое-то время мы шли без задержек. Я старался придерживаться направление на запад, но в ночном лесу, преодолевая препятствия и обходя завалы делать это было сложно. Алена скоро притомилась и шла молча. Только изредка мы перебрасывались односложными замечаниями.

— Устала? — спросил я, когда она неожиданно остановилась на открытой поляне и, сгорбившись, уставилась себе под ноги.

— Да, капельку. Можно я немножко отдохну? — просительно сказала она. — Совсем чуть-чуть.

— Давай отдохнем, — согласился я, — думаю, теперь нас так просто не отыщут.

Я нашел сухое место, и мы сели, прислонившись спинами к комлю высокой сосны. Алена так обессилила, что долго молчала, я даже подумал, что она задремала. Однако она не спала, просто сидела с закрытыми глазами. Начало светать. Солнце пока не взошло, но небо стало светлым.

— А волк нас не съест? — неожиданно спросила девушка.

— Волки? — удивился я. — Какие еще волки?

— А вон тот, что стоит, — указала она в сторону.

Я посмотрел и действительно разглядел в зарослях волка. Зверь стоял метрах в тридцать от нас и наблюдал за нашим отдыхом. Был он худым, с клочковатой начавшей линять шкурой. Зверь широко расставил передние лапы и низко наклонил голову, наверное, что бы лучше нас видеть.

— А ну иди отсюда! — крикнул я, вскочил, и замахал руками.

Волк попятился как-то боком, повернулся всем телом и неохотно отбежал метров на двадцать, после чего встал в прежнюю позу и продолжил наблюдение. Я внимательно осмотрел близлежащий лес, но других представителей его вида не заметил.

— Не бойся, если он один, то напасть побоится.

— А если не один? — резонно уточнила Алена.

— Как-нибудь отобьемся, пока нам страшнее двуногие хищники. Отдохнула?

— Да, немножко, — ответила она вставая. — А куда мы сейчас идем?

— Поищем какую-нибудь деревню. Отсидимся, пока нас не перестанут искать. Потом пойдем в Москву к твоим родителям.

Теперь, когда рассвело, идти стало значительно легче. Нам попалась какая-то тропинка, и я решил идти по ней, в надежде, что она выведет к какому-нибудь жилью. Волк нас не оставил, крался сзади, на почтительном расстоянии. Взошло солнце и у меня сразу стало легче на душе. Двигались мы, не спеша, но девушка опять скоро устала:

— Можно я еще посижу? — попросила она, когда мы вышли из леса, на заросший кустарником пустырь.

— Хорошо, давай посидим. Как твои ноги?

— Болят, — коротко ответила она. — Но, идти пока могу.

Сейчас, когда стало светло, я вновь критически оглядел свою спутницу. В мужской одежде она выглядела смешно и нелепо. Мой кухонный знакомый при небольшом росте и кажущейся щуплости, оказался довольно широк в плечах и его кафтан висел на Алене как на вешалке. Шапка съехала до бровей и держалась исключительно на ушах. К тому же вся одежда была еще старым хозяином вываляна в грязи и за ночь и росистое утро не успела просохнуть.

— Я очень страшная? — правильно оценив мой взгляд, спросила девушка.

— Нет, тебе даже идет, — лицемерно соврал я.

— А вы кто? — вдруг спросила она, в свою очередь, довольно откровенно осматривая меня с ног до головы. — Я что-то никак не пойму, вы из каковских будете?

— Я-то? Сам с украйны, пробирался в Москву, да попался на пути твоему дьяку. Он меня нанял, вроде как, в охранники. Только охранить я его не успел, познакомился с тобой.

— Он не мой, — перебила меня девушка, — я его ненавижу!

— Как ему удалось тебя увезти? — спросил я, чтобы отвести разговор подальше от своей персоны.

— Как девушек увозят? Обманом и силой!

Замечание по поводу обмана меня заинтересовало. Оно говорило о том, что, возможно, Алена не совсем невинная жертва.

— А чем он тебя обманул? — будто невзначай, спросил я.

Однако она уже поняла, что сказала что-то лишнее, и только пожала плечами.

— А дорогу вы знаете?

— Дорогу? К сожалению, не знаю. Ничего страшного, здесь близко от Москвы, потому, сел и деревень должно быть много, рано или поздно куда-нибудь выйдем.

Мне показалось, что теперь начнется нытье и упреки, в том, что я ее, бедолагу, заманил в лес на съедение волкам, но девушка разговор прекратила и опять устало прикрыла глаза.

Я не врал, об этой местности я не имел никакого представления, надеялся только на русское «авось», да везение. Главное для нас было выйти к какой-нибудь реке, а там человеческое жилье всегда отыщется.

— Здесь раньше было поле, — сказал я, оглядывая заросшую кустарником пустошь, — по-моему, недавно, лет пять-десять назад. Значит, и деревня где-нибудь поблизости.

Конечно, заброшенное поле ровным счетом ничего не означало, но человек жив надеждами и иллюзиями. Девушка поверила и даже подтвердила предположение:

— И, правда, деревня рядом, смотрите, там какие-то люди на лошадях скачут!

Я глянул и повалил ее на землю.

— Тихо, это стрельцы!