– Еще бы! – сочувственно откликнулся Невил. – И так как вы мне нравитесь, я расскажу вам. Я уходил тайком, чтобы рассказать миссис Норт, что моего дядю убили.
У сержанта отвалилась челюсть.
– Вы уходили рассказать… Но скажите мне, почему?
– Ну, очевидно, ей это было нужно знать, потому что у нее были нелепые финансовые отношения с дядей Эрни, – объяснил Невил.
– Так вы знали о них, сэр?
– Да, разве это еще не понятно? Я был ее сообщником.
– И ни к черту не годным! – в сердцах выпалила Салли.
– Ей не следовало вынуждать меня к этому. Не диво, что вы поражены, сержант. Вы абсолютно правы, это было совсем не по мне. Тем не менее я попытался заставить дядю вернуть расписки. Это и имел в виду Симмонс, когда сказал вам, что слышал, как перед ужином дядя послал меня к черту. – Он помолчал, наблюдая сержанта сквозь свои длинные ресницы. – Знаете, вы ужасно сообразительный, – сообщил он. – Я вижу, вы еще не перестали думать, что это дает мне мотив для убийства, как ваш ум уже уловил главный изъян этой теории. Дело в том, что я все равно не получил бы эти расписки, если бы убил дядю. Я, конечно, не пробовал, но я совершенно уверен, что не смог бы открыть сейф. Мисс Дру могла бы – по крайней мере, она говорит, что могла бы, но я заметил, что, когда доходит до дела, она всегда малость не готова. Это самое неприятное в женщинах: у них ничего не задерживается в голове. Если бы ее преступные записи были при ней, она могла бы приготовить весьма страшное вещество, которое она называет супом, и взорвать с его помощью сейф. Только не думайте, что я поощрял ее, потому что, хотя я, может быть, и кажусь женственным, на деле я не таков, и меня мутит от той первобытной дикости, которая свойственна женщинам.
Сержант выслушал этот поразительный монолог с неподдельным интересом и продолжил свое:
– А почему, сэр, вы считали, что миссис Норт так важно узнать, что ваш дядя мертв?
– Ну конечно же это было важно, – терпеливо пояснил Невил. – Вы же не могли не обнаружить эти расписки, и если вы не считаете, что их присутствие в дядином сейфе так уж компрометирует, то какого черта вашему суперинтенданту понадобилось с пристрастием допрашивать бедную девочку?
Изумленный сержант уставился на него, не в состоянии найти подходящий ответ, от которого его избавила мрачная сентенция констебля Гласса:
– Что хвалишься злодейством, сильный?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Сержант вздрогнул, ибо не слышал, как его подчиненный подошел по лужайке, однако Невил оказался на высоте и без минуты раздумий выпалил Глассу:
– Разве я море или кит, что Ты поставил надо мною стражу?
Этот вопрос, заданный тоном страдальческого недоумения, ошеломил Гласса и пробудил в сержанте симпатию к Невилу.
– Дьявол в своих целях тоже может цитировать Библию, – бесстрастно заметила мисс Дру. – Все равно, это очень удачная цитата. Откуда ты ее выкопал?
– Из Иова, – ответил Невил. – Я нашел еще несколько удачных цитаток, к сожалению, их не произнесешь при дамах.
– Кто так презирает Слово, погибнет, – возвестил оправившийся от шока Гласс.
– Довольно! – приказал сержант. – Гласс, ступайте и подождите меня у крыльца! – Когда констебль удалился, он снова обратился к Невилу: – Итак, сэр, вы рассказали мне все, как было, но возникает вопрос, почему вы не рассказали этого раньше?
– А вы не замечали шпалеру, – ответил Невил.
– Вероятно, было бы лучше для вас, если бы вы рассказали о своих действиях в вечер убийства, не ожидая, когда вас спросят, – с некоторой суровостью посоветовал сержант:
– Нет, что вы! Если бы я сразу разлился соловьем, вы сочли бы это подозрительным, – сказал Невил.
Подумав, сержант про себя решил, что Невил прав, тем не менее вслух он заметил, что самое разумное – не пытаться умничать с полицией.
– Может, вы и правы, – ответил Невил, – но ваш суперинтендант говорил, что ничего хорошего не выйдет из моей дружбы с прессой, а вышло очень даже много хорошего. Моя фотография – в газетах!
– Неужели? – Сержанту не удалось скрыть веселья. – Не хотите же вы сказать, что они напечатали всю эту чепуху о международном шпионаже?
– Нет, – с сожалением ответил Невил. – Этого не было, но один из этих веселых парней поверил, что я слуга.
Салли весело хохотнула:
– Невил, это ты сам им сказал? Дай взглянуть на твое интервью!
– С радостью, если сержант отложит мой арест на десять минут.
– Вы прекрасно знаете, сэр, что мне не за что вас арестовывать, – сказал сержант.
– Но разве вам не хотелось бы? – пробормотал Невил.
– Не надо так говорить, – посоветовал сержант.
К его облегчению, Невил последовал совету и, взяв под руку Салли, зашагал с ней к дому. Когда они удалились на безопасное расстояние, она сказала:
– Ты наболтал больше, чем я ожидала.
– Я его отвлекал.
– Уповаю на то, что ты не сказал слишком много.
– Я тоже, – согласился Невил. – Одно утешение, что мы скоро узнаем. Как поживает героиня пьесы?
– Если ты имеешь в виду Хелен…
– Именно ее, дорогая, но если на тебя находит приступ сестринской любви, иди домой и не утомляй меня глупостями.
– Боже, как я тебя ненавижу! – воскликнула Салли.