Тунгусский Робинзон

— «Проект Гость» на данный момент заморожен. Точнее сказать, про него просто забыли. Сахаров, как вы сами помните, попал тогда в опалу, Петров занялся в те годы межпланетными химическими связями и ушел из ядерной физики. Годы перестройки из них никто не пережил, а документация по исследованиям легла глубоко в секретный архив Академии Наук СССР. Я связывался с академиком Велиховым, и спрашивал, почему исследования по проекту «Гость» не возобновлены. Ситуация, Николай Иосифович, просто банальная, у нашего государства нет денег на дальнейшие исследования. Все лучшие умы уже давно покинули нашу страну, и теперь работают на оборону других государств.

— Да, это хорошо, что еще этот «булыжник» с собой не прихватили. Возможно, что когда-нибудь этот самый гость и нам пригодится. Я не сомневаюсь, Сергей Васильевич, что исследования будут продолжены, — сказал генерал-полковник.

— Я думаю, Николай Иосифович, что необходимо доложить об этом руководству страны.

— Естественно, мне придется доложить нашему министру обороны, но я думаю, что ему сейчас нет дела до этой лаборатории, он ведь покупает «Мистрали» у французов и бронетранспортеры «Кентавр» у итальянцев. Вот если бы там лежала тонна золота, вот тогда бы его интерес к этому объекту был весьма здоровый.

— Николай Иосифович, возможно, что стоимость этого метеорита во много раз превышает стоимость всех швейцарских «закромов». Это источник самой дешевой энергии!

— Вы, Сергей Васильевич, с диджеем этим разберитесь и, наверное, пора этот объект нам «приватизировать», чтобы его другие не приватизировали. Я боюсь, что когда бомжи прознают, они оттуда всю медь и весь алюминий сдадут в приемные пункты. А если доберутся до этого «Гостя»?

— Я распорядился, наши люди из Красноярского филиала уже, наверное, в пути. Туда ведь только на борте можно добраться. Там на сотни километров ни одного населенного пункта нет. Народ там издревле селился только по берегам больших рек.

— Держите меня в курсе, Сергей Васильевич.

— Разрешите идти, товарищ генерал-полковник!? — спросил Авдонин.

— Да, да, идите…

Лютый еще издалека увидел, как над плато кружит борт МИ-8. Он наматывал круги, подбираясь все ближе и ближе, пока не завис над местом катастрофы. Радости Сергея не было предела, и он решил сообщить об этом Виктории. Словно горный козел, он, прыгая с камня на камень, уже через несколько минут, влез в «трубу».

— Давай, быстрее собирайся, — сказал он девчонке, целуя её от радости, — наконец-то наши таежные мытарства закончены, и ты может уже скоро увидишь своих маму и папу! — сказал Сергей, хватая оружие.

Пока Вика собирала вещи, он отключил передатчик. Сергей знал, что подобная система может «угробить» любой самолет, связь которого работает на этих же частотах. От радости тряслись руки, и он не знал, что ему сейчас хватать. Казалось, что в один момент ему понадобились вдруг все вещи, с которыми он коротал долгие зимние ночи. Каждый день он прокручивал в своей голове сценарий срочной эвакуации, но реальность совсем иначе расставила акценты. Все планы рушились и в конечном итоге Лютый плюнул на всё и решил выдвинуться вперед навстречу спасателям. Схватив по привычке автомат, он выскочил через «нору» и вылез на гору. Спустившись в распадок, Сергей, продираясь через бурелом и скользя по замшелым камням, все ближе и ближе стал подбираться к борту. До него оставалось не более пятисот метров.

Вертушка стояла на плато, метрах в трехстах от места падения самолета. От радости сердце Сергея выпрыгивало из груди. В своем уме он уже репетировал слова приветствия и предполагал, что после спасения вопросам журналистов не будет конца. Сергей уже видел себя в лучах софитов под прицелом телекамер. Он ощущал, что выжив в тайге после катастрофы, он непременно должен стать «звездой телеэкрана» и даже зеки на зоне будут рады его спасению. Пока он обдумывал ответы на вопросы журналистов, ноги привели его к последней точке. До борта оставалось не более трехсот метров. Вдруг в воздухе появилась еще одна «вертушка». Точно по такому же маршруту, она, наматывая круги, вышла на место посадки первой.