Туманы и чудовища

Леда скинула перчатку с левой руки и аккуратно прижала ладонь к земле, стараясь лишний раз не глядеть на белые росчерки шрамов. Земля отозвалась привычным гулом: глубоко под Городом-Гроздью лежали карьеры Разрезов, откуда вытягивали магические нити и струны. Цех буквально стоял на источнике своего могущества. Леда охнула: гул пробрался в ее кости, чего не делал никогда. Виски закололо, но она упрямо стиснула зубы. Ладонь словно пронзило тысячей игл. В глазах потемнело, и Леда завалилась на бок.

Она пришла в себя в тонких руках Жоррара, который махал перед ее лицом половинкой цилиндра и явно что-то говорил. В ушах звенело, но…

– …всех бы гнать оттуда сверху, выставили на все четыре стороны, конечно… Тебе стоило бы учиться в…

– Мне не стоило быть слишком самонадеянной, – пробормотала Леда и аккуратно села, держась за острый локоть Жоррара. От его цилиндра пахло солью и пряностями, и она, вопреки всему, улыбнулась. – Никогда бы не подумала, что ты так любишь острые блюда.

Жоррар замер – над его длинным носом появилась морщинка – и спросил:

– С чего ты?.. – Морщинка разгладилась, и темные скулы вдруг приобрели бордовый оттенок. – Ах, да. Пряности быстро заканчиваются, приходится постоянно мотаться на Всесветный рынок.

– Если тебе неудобно, ты мог бы просить меня. Не то чтобы я так часто здесь появлялась, но я знаю Миру, и…

– Нет-нет, я не настолько старый! – Жоррар снова обнажил клыки. В сочетании с поползшими по шее бордовыми полосами смотрелось это довольно угрожающе. Но не для Леды.

– Ты вообще не старый. – Она нахмурилась, отряхнула юбки, а потом наконец поняла: – О, дело в Мире!

– Дело вовсе не… – начал было Жоррар, а потом затряс головой – так яростно, что пара цветных прядей намоталась на его длинные уши. – Дело в том, что в вашем Цехе нет ни капли благости! Они что, и ножницы у тебя отняли?

Упоминание ножниц – ее инструмента, единственного, с чем она действительно могла управляться, – заставило Леду вернуться в настоящее. Запретный ритуал, пошедший не так. Пропавший конструкт. И единственная зацепка, нить, которую она даже не сможет найти…

– Они расплавились, – прошептала Леда, не поднимая головы.

Жоррар молча встал и исчез за одной из увешанных старыми шестернями стен.

Леда огляделась. До депо верхних ветвей мастерская Жоррара, конечно, недотягивала, зато была почти уютной – хоть и походила на вспоротое брюхо гигантского чудовища. По углам располагались фонари-светляки, между которыми наверняка тянулась магическая нить, – как ни щурилась, Леда ее разглядеть не могла. Рядом со сколопендрой стояло несколько пыльных пуфиков. А за стеной…

– Вот!

Леда так засмотрелась на переливающиеся в случайных лучах света детали, что не заметила, как Жоррар вернулся. Теперь он нависал над ней, чуть склонив голову в ожидании. В его протянутых руках что-то блестело.

Леда охнула.

– Это… ножницы?

Жоррар скривился и, кажется, покосился в сторону входа – судить точно по его глазам-безднам было сложно.

– Как можно! Это… – Жоррар щелкнул крошечными ножничками, перевернул их лезвиями вниз и аккуратно пришпилил к высокому воротнику Лединой блузы. – Брошь! В память о Цехе, который так много для тебя сделал!

Леда опустила подбородок, силясь разглядеть подарок, а потом замотала головой.

– Я не могу…

– Это я много чего не могу. Куда больше, чем ты, Леда-Ледушка. Но будь осторожнее… это как идти по ножам.

Такого выражения Леда не знала, но суть понял бы любой. Она потянулась к броши – показалось, что пальцы наткнулись на невидимую стенку, но это было, конечно, неправдой. Когда затянутые в перчатки руки коснулись широких «ушей» ножниц – идеального круга, – Жоррара и след простыл. Про ножи уже не спросить.

Леда вздохнула. Это действительно была брошь – слишком изящная для настоящего инструмента, слишком тонкая и ненадежная. Но для поиска…

Леда взяла ножнички в правую руку. Передумала и переложила в левую. Стянула с правой перчатку.

Прикосновение обожгло так, что Леда чуть не выронила брошку, – едва удержала. Жоррар был неправ, это совсем не походило на хождение по ножам. Скорее на прикосновение к ледяному металлу в жуткий мороз, грозивший забрать себе немного твоей кожи.

Леда сморгнула слезы и выронила ножнички на левую руку. Тонкая, медно-серебристая, в самом деле похожая на паутину нить тянулась прочь из механодепо, петляла по улицам, ныряла под ветви, а потом бежала к воротам, и дальше, и дальше…

Леда не помнила, когда впервые увидела такую нить. Они всегда окружали ее – проступали, стоило чуть склонить голову и прищуриться. Но она помнила, когда узнала, что с ними можно делать. Когда слушала рассказы Старателя в далеком туманном городе.

Леда поднялась, схватила сумку и поспешно натянула перчатку. Пальцы болезненно пульсировали, зато теперь она знала, куда отправился механог. Туда, куда сама Леда никогда и не думала возвращаться.

– Буду должна, Жоррар! – крикнула она через плечо.