Туман над Фудзи

– То есть ты из-за этой кривоногой тетки в сиреневом трико резал себе вены? Правильно я поняла? И потом дал зарок не жениться? Так?

Лиза сама не понимала, что это ее понесло? Столько лет молчала, ничего не спрашивала, и вот на тебе…

– Ну ведь женился же. – Вадим сжал Лизе руку. Просто по инерции. И Лиза сразу это почувствовала. Он не здесь. В мыслях муж улетел куда-то далеко-далеко. Лиза вдруг поняла, что сегодня здесь про другое. Да, бывает любовь особенная. Любовь-страсть. Любовь-болезнь. Любовь-наваждение. Немыслимая какая-то любовь на разрыв нервов, сердца, разума. Что там произошло? Его то ли бросили, то ли предали. И совершенно ему не важен костюм немыслимого цвета. И эта старушечья походка… Вот тебе и встреча на Эльбе. Или как тут речка зовется?

– Друзья, нам ехать буквально десять минут. Мы просто объедем парк с другой стороны. И сразу выходим. Не забывайте свои наушники, проверьте, включены ли? Наша прогулка один час сорок минут, и мы с вами встречаемся в автобусе…

И что делать дальше? Хоть не выходи из этого автобуса.

Парк и правда был совершенно уникальным, умом Лиза это понимала, но сосредоточиться никак не могла. Ей было не до деревьев и кустарников. Она постоянно наблюдала за мужем. Отслеживала, куда смотрит Вадим. И еще страшнее ей было понять, что муж не ищет пока глазами Анну-Марию, он глядит себе под ноги и пытается ту самую Анну найти в своих воспоминаниях. Нет, так дело не пойдет. Лиза постаралась взять себя в руки. Вот ее муж, он рядом, приобнял ее за плечи. Они в Японии. Она об этом мечтала. Что-то там ему показалось. И что? Это она мгновенно может расстаться с любым наваждением. Ее муж – он совершенно другой. Ему сложно вынырнуть из своих мыслей. Ну, подумает и перестанет. Он, возможно, уже и совершенно про другое сейчас думает. С него станется. А она тут, понимаешь, себя поедом ест.

Неподалеку шли Кира с Сашей. Они внимательно слушали экскурсовода, казалось, эта сногсшибательная новость не так уж их и потрясла. В этот переход по парку они взяли шефство над Эриком, поддерживали его под руки с двух сторон и, смеясь, что-то рассказывали экскурсоводу. Как будто издалека доносился голос Светланы, Лиза сделала звук в наушниках погромче. Точка. Япония. Парк Ееги.

– Мы с вами договорились, что в Японии уживаются две религии: буддизм и синтоизм. Храм Мэйдзи один из самых крупных синтоистских святилищ страны. Парк Ееги, в котором мы сейчас находимся, занимает площадь семьсот тысяч квадратных метров. Вы видите, какая богатая природа в парке? Так вот, здесь высажено более ста двадцати тысяч деревьев различных видов, и все они пожертвованы людьми с разных концов страны. Это самое посещаемое место в Японии. Ежегодно сюда стекается до тридцати миллионов туристов. Вера в Японии – это очень важно, поверьте мне. Все идет от богов. Есть даже такое выражение – путь богов. Вот у христиан для того, чтобы пообщаться с ним, нужно прийти в храм. А в Японии они кругом. Еще раз повторюсь, что Японию создали тоже боги: брат и сестра Идзанаги и Идзанами. Долгое время, кстати, считалось, что император тоже представитель богов. Ну, об этом мы еще поговорим. Да, чтобы не забыть, первый император Японии Дзимму. 660–585 годы до нашей эры.

Лиза расслышала голос Эрика:

– Нам еще долго?

– Минут пятнадцать.

– А почему тут гравий? Почему не положили асфальт? Это же Япония, новые технологии. И сумрачно как-то.

– Это историческое место. Вообще-то японцы не очень ценят свою старину. Они живут здесь и сейчас. Им не важно, сколько лет камню. Можно и на новый заменить, какая разница. Но это святое место. И гравий здесь, конечно же, очень кстати. Ну, а про сумрак… Так это деревья! И на самом деле это прекрасное убежище на период нашей жары. Вам повезло. Конец октября – самое прекрасное время. Много солнца, еще тепло. Для этого времени года даже слишком тепло. Вы же приехали на сезон красных листьев. А настоящие красные листья появятся только после легких заморозков.

– Это что ж получается, – послышался требовательный голос Инессы. – Стало быть, листьев не будет?

– Будет, обязательно будет. Вы же дальше в горы поедете, к монахам. А там холоднее. Будут вам листья. Обязательно.

– Я думал, в Японии везде асфальт, – еще раз громко и отчетливо подытожил Эрик.

Сколько ему лет? Около семидесяти. Наверное, в молодости он был красивым. Высокий, с абсолютно седой шевелюрой густых волнистых волос. Глаза с прищуром, крупный нос с горбинкой. Хорошо сложен. Понятное дело, что, видимо, случился инсульт. Подволакивал ногу, плохо действовала одна рука, и рот немного набок. Все характерные признаки. С отчимом Лизы пять лет назад случилось такое несчастье, поэтому этих больных она определяла мгновенно. И всегда им сочувствовала. Почему тогда Эрик вызывал раздражение? Дело было совсем не в болезни. Неприятен был требовательный тон. Может, оно и правильно, человек заплатил деньги и имеет право потребовать. Но все же…