Цыганское проклятье

Павел провел его в небольшую комнатку. Стены здесь были выкрашены в белый цвет. Стол, два стула, а в углу – небольшая лампада, в которой теплился язычок пламени. Бесконечно долго священник готовил чай, потом читал молитву, прежде чем сесть за стол. Алексей почти потерял терпение, когда тот наконец заговорил:

– Я знаю, зачем вы приехали. Но Марии, да и вам будет лучше, если вы уйдете и никогда больше с ней не встретитесь.

– Не могу я так, батюшка. Люблю ее. Больше жизни люблю. Как ни старался, из сердца вырвать не смог.

Павел опять надолго замолчал. Устав ждать ответа, Алексей поднялся:

– Спасибо за гостеприимство.

– Тебя преследует опасность, – будто нехотя проговорил священник, глядя в одну точку, – для Марии ты станешь проклятьем, но и избавлением. Вас разлучат, но вы снова найдете друг друга, когда собой быть перестанете.

– Что? – Алексей нахмурился. – Я ничего не понимаю. Просто скажите, где я могу ее найти!

Священник встал из-за стола и прошел к окну. Некоторое время смотрел вдаль, а потом изрек:

– Силантий Матвеевич бережет дочку как зеницу ока. Он согласился с ее решением, и, как только достроят монастырь, Мария примет постриг. Я дал ей свое благословение. Она теперь невеста Христа.

– Еще нет! – выпалил Алексей. – Пусть сама скажет, что не любит меня и быть со мной вместе не хочет, только тогда уйду.

Павел нахмурился, стряхнул с рясы невидимые пылинки и холодно произнес:

– Не мне судить. Я пытался предупредить, но, знать, Господу так угодно. Сегодня переночуете в храме, места хватит, а завтра уезжайте!

Завидев Алексея, Игнат заулыбался, пожал руку рабочему, с которым только что о чем-то горячо спорил, и направился в его сторону:

– Ну что, барин, едем дальше?

– Нет, Игнат, сегодня остаемся здесь.

– Как скажешь, барин, мое дело маленькое.

Как ни странно, этой ночью в маленькой келье Алексей спал крепко и без сновидений. Первый раз за долгое время ему не снилась Мария. Наверное, потому что теперь она была совсем рядом, и не призраком из снов, а живою, из плоти и крови. Утром тело болело от непривычно жесткого ложа, он не обращал на это никакого внимания. Игнат чуть свет постучал в дверцу:

– Едем домой, барин?

– Нет, Игнат. – Алексей уже закончил одеваться. – Пока не увижу, пока не поговорю с Марьюшкой, нет мне возврата в отчий дом.

– Э-э-э… – Тот почесал голову. – Тогда, мож, я на стройке помогу? Сегодня как раз Илья-плотник захворал, вчера дровина на ногу упала. Мож, я за него побуду? Богоугодное дело, барин, стены святые возводить.