Цыганское проклятье

– Ты привыкнешь. – Лицо старой дамы снова стало похоже на маску. – Бал через три дня, а нам еще многое нужно успеть. Кстати, у меня будет для тебя сюрприз, но об этом позже.

Марья не понимала своего состояния, но нервозность нарастала с каждым днем. И чем ближе бал, тем сильнее она нервничала.

Ее готовили к этому с раннего детства. Бесконечные уроки танцев, этикета. А может быть, дело в том, что бабушка с дедушкой устраивают бал в ее честь?

Марья не любила излишнего внимания к своей персоне и всегда старалась находиться в стороне от шумных компаний. Свободное время проводила в саду или встречалась с единственной подругой Аннушкой. Видимо, сказалось многолетнее нахождение в усадьбе отца. После смерти Софьи Сергеевны в доме больше не собирались гости, даже на партию преферанса, который безумно любил Силантий Матвеевич.

И вот теперь придется выслушивать поздравления, комплименты. Но страшнее то, что нужно будет делать вид, что ей это нравится.

Скорее бы все закончилось.

Бал проходил в имении Соломатиных. Хозяева лично встречали гостей в торжественном зале. Каждому вновь прибывшему выдавалась карнавальная маска.

При входе лакей объявлял титул гостя и его имя. Для балов это было атавизмом, но Евдокия Петровна все решила по-своему.

Постепенно зал заполнялся людьми.

Дамы в дорогих платьях, непременно с открытыми плечами. Кавалеры в черных фраках.

Оркестр играл легкую, ненавязчивую музыку. Официанты разносили шампанское в высоких бокалах.

Марья прибыла с опозданием, вместе с отцом. На ней было белоснежное платье, волосы собраны в высокую прическу, украшенную живыми цветами жасмина – символ чистоты и невинности. На груди пламенели рубины, подарок Русалова. В левой руке веер, а в правой маленький букет из полевых цветов.

Пока Марья под руку с Русаловым спускались по парадной лестнице, все взгляды были обращены лишь на нее. Высокая, статная фигура, тонкая талия и поистине королевская стать.

– Ты моя принцесса, – шепнул ей на ухо генерал. – Сегодня твой вечер.

– Спасибо, папенька. Я, оказывается, страшная трусиха. Еще час назад хотела сбежать.

Русалов, стараясь успокоить, накрыл ладошку дочери своей рукой и улыбнулся.

– Генерал Силантий Русалов с дочерью Марией. – Голос лакея пролетел эхом по залу, прозвенел в хрустале люстр и растаял где-то под потолком.