Цветок пустыни

Фергия выразительно развела руками, а потом сказала заискивающим тоном:

– Может, вместе поищем?

Глава 13

К моему огромному счастью, стражники наотрез отказались сотрудничать с Фергией, и были правы: ей-то поручено вернуть беглянку матери, а им – во дворец! Налицо выходил конфликт интересов, если выражаться деловым языком…

Я уже было обрадовался, но все испортил Даллаль, питавший к Фергии необъяснимую, с моей точки зрения, симпатию. Нет, в самом деле, не мог же он рассчитывать взять в жены чужеземку, колдунью с чудовищным характером, да еще и далеко не юную по адмарским меркам? У него и так хватало женщин, как у всякого уважающего себя мужчины такого возраста.

Если же он помышлял о романтическом приключении в зачарованном оазисе, только безо всяких обязательств, то я мог бы сразу посоветовать ему держать руки при себе, а язык – за зубами. Впрочем, Даллаль наверняка это понимал. Правда, я не знал, что думает по этому поводу Фергия: вдруг вовсе не возражает? С другой стороны, она вся в матушку: расчетливая и хитрая, будет держать Даллаля на коротком поводке, поскольку он человек крайне полезный, но вряд ли позволит какие-то вольности… ну, кроме лобызания рук, которое я уже наблюдал однажды.

С третьей стороны, кто ее разберет! Вдруг чувства Даллаля однажды найдут отклик? Не хочу даже представлять, во что это может вылиться…

Но ведь не приворожила же она его! Начальник городской стражи – это не какой-то там привратник, на нем и заклятий множество, и амулетов на шее целая связка, и проверять его должны… И что же, поверить во внезапно вспыхнувшую страсть? Как-то это глупо и нелепо… Правда, тут я припомнил родителей Фергии и постановил для себя: возможно все. Стечение обстоятельств, удивительное везение (или невезение, если говорить о Даллале) – и вот, пожалуйста, начальник городской стражи уговаривает стражников дворцовых помочь какой-то там колдунье! Приказать он им не мог, ясное дело, у них свое начальство, но посулить что-нибудь лишь за то, что они немного развяжут языки и отвернутся, когда Фергия будет осматривать место побега… почему нет?

– А как вы узнали, как именно она бежала? – допытывалась Фергия.

– Трудно не догадаться, если через стену веревка переброшена, – буркнул один из стражников. – Самодельная, понятно, из тряпок связана.

– Так-так… – Фергия сделала стойку не хуже охотничьей собаки. – Любезные, сейчас такая жара… Не пойти ли нам охладиться и поговорить без всей вот этой публики?

Она обвела широким жестом любопытный базарный люд, и старший стражник заколебался.

– Я плачу за все, – произнесла Фергия волшебные слова, и крепость пала.

Надо ли говорить, что мы очутились в той же ойфане, из которой я недавно вышел?

– Фергия, куда вы Диргеша подевали? – прошипел я, улучив момент. Колдуна нигде не было видно, и меня, признаюсь, немного беспокоила постигшая его участь.

– Он мне окончательно надоел, – сказала она.

– Он вам еще утром надоел. Не уходите от вопроса!

– Я оставила его отдохнуть, – созналась Фергия. – Нет, не в шкатулочке, не хотелось силы тратить.

– И где же? Залучили куда-нибудь и напоили?

– Еще не хватало, – фыркнула она. – Я вспомнила, что хотела кое-что спросить насчет Даджи у Ари-Мары, вернулась к ее шатру, а там… слово за слово…

Я вспомнил о том, что бардазины способны заарканить любую лошадь, а у старухи рука наверняка набита, раз уж она справлялась с Даджи, и невольно посочувствовал Диргешу.

– Пускай поспит, – добавила Фергия. – До заката он точно не очухается, а там видно будет.

– Если он не явится к Ларсию с докладом, тот удивится.

– Так вдруг я даже при свете звезд ищу пропажу, разве может соглядатай оставить пост? Бросьте, за это ничего не будет, – махнула она рукой. – Главное, не забыть о Диргеше совсем. Так-то Ари-Мара отличные узлы вяжет, тело у него не онемеет, но вот кормить и поить его она не согласна. Ну и потом, когда он очнется, еще попытается освободиться и, чего доброго, разнесет половину базара…

– Я вам напомню, – пообещал я.

– Спасибо, Вейриш.

Тем временем все расположились возле низкого столика, а хозяин подал угощение и напитки, вино в том числе, и не из дешевых.

– Ну что ж, любезные, излагайте, – в предвкушении потерла руки Фергия. – Только по порядку. Я знаю, когда девушки хватились родные, а вот когда и каким образом она очутилась во дворце?

– Убики продал, – проворчал старший стражник, не забывая жевать.

– Что, вот так пришел к дворцовым воротам, привел неизвестно кого и говорит: купите, люди добрые, девицу?

– Не-ет… – помотал тот головой. – Дал знать старшему над женщинами, что есть товар. Ну такой… необычный товар. И на рынке Убики его показывать не желает: все равно не купят, мало любителей на этакое. И времени у него мало, нужно снова отправляться в путь. А рашудан, да живет он вечно, вроде бы заскучал и подыскивал… ну… развлечение. Может, не насовсем взять, а так…

– Попробовать, – подсказал я, вспомнив слова Ларуша.

– Именно, Вейриш-шодан. Испробовать, значит, за определенную мзду.