Цветные рассказы. Том 1

Он уже не мог сказать, что было сном – школа гладиаторов, грязь, низость и жестокость, то, что он видел во сне каждую ночь, то, что увидит сегодня, этой ночью, или сон – это его жизнь, всегда довольно приятная, довольно легкая, довольно скучная и одинокая. С однообразной работой, тошнотворными переводами на заказ. С бесконечной погоней за новыми юбками. Со смятыми постелями и запахом пота девушек, у которых, как правило, был один общий недостаток – они не умели хорошо мыться. Это тоже сон – моя довольно одинокая жизнь, маленькая каморка, в которой я заключен вместе со всей своей суетой, крошечный блошиный, местечковый мирок, в который врывались вначале сны, цветные, путанные, потом и люди из этих снов – Децил, повар, Кашил, гречанка с рынка, странная иудейка Аларра…

Вернулся домой. Завтра все решится. Опять эта дурацкая мысль. Завтра на работу – вот правильное умозаключение. Хотя, честно говоря, тоже настроения не повышает.

Как быть с плечом и руками? Как это объяснить? Настойчиво твердил сам себе старые аргументы: наверное, возился где-нибудь с приятелями, потом забыл. Он был издерган этими мыслями и выкручен, как мокрое белье. Рухнул в постель и в изнеможении заснул.

* * *

Проснись! Откуда-то издалека мысль с тиканьем регистрировала, что язык незнаком, что обстановка непривычна, непонятно, что это за страна, но тело и голова ориентировались и понимали все, что происходит. Он без удивления оглядывал незнакомые предметы, людей, с первого взгляда узнавал их, как будто он уже владел каким-то древним знанием, давно знал этих людей и сейчас встречался со старыми друзьями. Он находился в подвале с каменными стенами, низкий потолок перекрывали огромные бревна. Лежал на клочках вонючего сена недалеко от каменных ступеней, ведущих наверх, к железной решетке, закрывающей мощно сбитую дверь. Сквозь щели входа мутный воздух прокалывали полосы света, играющие на мокрых от испарений, черных камнях. Вокруг он видел возбужденные лица друзей, таких же, как он, потных и грязных. Громко крича, они разбирали оружие, бранились, некоторые спокойно сидели по углам. Кто-то дергал его за ногу: «Проснись, Кашил!».

– Я – Кашил! – мгновенно пронеслось в мозгу, мысль работала предельно четко. Организм производил ритмичную и быструю мобилизацию армии нервных связей, посылал сигналы сердцу, легким, мышцы сокращались и подбирали слабину сухожилий, всё проверялось и готовилось для пронзительной жизни. Секундой мелькнула мысль о необычайной яркости ощущений; воспоминания прошлого, совсем недавнего сна, в котором он ощущал себя слабым, неуверенным в себе Игорем (почему Игорь – тайна, какая может быть тайна в этом Игоре?), становились ватными и неубедительными. Сомнения разрывались в клочья тумана и исчезали. Вот она жизнь, не сон – настоящая жизнь!