Цветные рассказы. Том 1

– Ты все бегал и бегал. И не прикончил ни одного побежденного. Черни нужна кровь. Или жертва, или герой. Жертва из тебя пока не получилась. Удивляюсь, как ты каждый раз ускользаешь из рук смерти? А герой? Какой ты герой? Шмакодявка… Не нравится? Ну ладно, – «крошка, крошка, девочка-подросток!» – так лучше? Хватит разговоров. Убьешь слона – получишь Рудис. Хотя ты этого и не достоин. Иди к лекарю. Пусть промоет рану, прижжет и помажет мазью. Что на руках, синяки от веревок? Ерунда, это тебе не помешает.

– Как я вас всех ненавижу!

– Ишь, как заговорил. Если бы не завтрашний бой, наказал бы тебя колодками, а то и каленым железом. Иди уже. И поменьше нос задирай. А то передумаю и накажу все-таки – в назидание другим.

Бешенство и злоба душили Кашила. Децил Валент решил поставить бойца на место. Посмотрим, чья возьмет. Я убью слона. Я помню, как мы это делали в Африке. Возьму короткое копье и проткну его сердце. Кашил пошел к Саксу и перед сном долго о чем-то шептался с белокурым гигантом.

* * *

Наутро Гарик проснулся с головной болью. Смутно вспоминал сон. Боже, какая ерунда. Что за чушь мне снится? Надо взять отпуск на неделю и отдохнуть. Успокоить нервы. А это что? Почему-то простыня в крови. На плече неглубокая рваная рана. В точности такая же, как у Кашила. Запястья – в синяках и кровоподтеках. Отчетливо, реально до боли, ощущал он веревки, стягивавшие и терзавшие его руки прошедшей ночью. Что бы это значило?

Весь день Гарик ходил как потерянный. О порезе никому не сказал. О странных снах – тем более, никогда никому не говорил об этих снах. В голову лезли навязчивые мысли. Завтра – последний бой, завтра все решится. Что решится? Чушь какая. А порез? Где я вчера мог порезаться и почему не заметить этого? Откуда синяки на руках? Какой-то заскок. Ничего такого не могу припомнить. В голове стучало – завтра все решится, завтра все решится. Он не мог отделаться от этой мысли.

Был очень тихим за завтраком. Лёля удивлялась: «Гарик, ты не заболел? Сам на себя не похож». Зашел в комнату Леонида. Долго расспрашивал его о НЭПе, о довоенной жизни, о войне. Позвонила Светка.

– Светка, до чего же ты глупа, заполошная моя, просто курица безмозглая. Тебе богатенький нужен. Тот, кто умеет гешефт делать. А у инженера, откуда деньги могут взяться? Нет, и не будет.

Не ругал Гарик подружку, не хамил, вежливо так попрощался. «Ах, Светка, Светка! Не нужен я тебе, – подумал он. – Да и ты мне, глупышка, тоже никак не нужна. Но какие ножки! И нижнее белье – трусики, лифчики, комбинации – все высший класс! У Людки, правда, тоже ничего». Людке позвонил сам. Сказал, что настроение неважное и чувствует себя не очень. «Сегодня я, Людочка, хотел бы побыть один. Извини». Погода была дождливая. Надел плащ, шляпу, поднял воротник, пошел гулять под гнилой ленинградской моросью.

Зашел к «тети-Вериному» Бобу. Тот жил в коммуналке в одной комнате с родителями. Борис, как всегда, работал – гонял какие-то формулы. Что-то считал, записывал.

– Творит, – с завистью подумал Гарик. – У него всегда было хорошо с математикой. Боб – человек рациональный, а я, видать, – иррациональный.

– Заходи, Гарик.