Цвет пустыни

Мы поднялись на один из барханов, и я с наслаждением вдохнул чуть прохладный воздух, смотря, как мягкие облака плавно двигаются по небосклону. Взгляд скользнул вниз, и, кажется, я забыл как дышать. Прокашлявшись, снова обвел взглядом простирающуюся под нами равнину, не веря собственным глазам.

С первого взгляда я и не заметил, что оранжевое море внизу это не песок. Это цветы, самые настоящие живые цветы укрывают всю низину, превращая невысокие холмы в маленькие островки рая. Это чудо. Никогда прежде мне не доводилось видеть ничего подобного.

– И пустыня бывает цветет, становясь островком красоты и жизни, – тихо сказала Эва, не сводя взгляда с колышущегося пестрого океана под нами. – Иногда то, что кажется бессмысленным, пустым и бесполезным, на деле оказывается одним из самых великолепных и поразительных чудес.

Последние лучи закатного солнца скользнули по волосам Эвы, склону, нежной коже цветов, и, вспыхнув напоследок алым пламенем, солнце скрылось за далекими барханами. Наступил вечер. Сразу стало прохладнее и свежее. Я отошел немного в сторону и опустился перед невысокой порослью светло-фиолетовых мохнатых цветов, увенчанных, точно короной, множеством бледных тычинок. Эва села рядом.

– Странно, – она коснулась мягких лепестков.

– Странно? – удивленно посмотрел на нее. – Что?

– Это цветок Василиска. Не думала, что он может расти здесь.

– Прихотливый? – поинтересовался я.

– Нет, – задумчиво пояснила Эва. – Напротив, но все равно как-то непривычно видеть его в пустыне, пусть и озелененной на время пролитыми дождями.

– Все имеет свойство приспосабливаться. Возможно, какой-то путник выронил несколько семян или их перенесли птицы.

– А знаешь, – Эва сорвала мохнатую веточку и протянула мне. – У нас верят, что цветок Василиска исполняет желания. Он отлично хранится, засуши веточку и держи ее при себе. Можешь сейчас загадать желание.

Я придвинулся и коснулся губами щеки девушки.

– Спасибо, Эва.

– А нас ждут, – хитро прищурилась девушка.

– Ждут? – удивленно моргнул. Она кивнула и, поднявшись на ноги, потянула меня за собой. Мы спустились вниз, прошли по цветущей земле и, обогнув еще несколько барханов, вышли на покрытый желтоватой травой пустырь. На маленькой площадке, окруженной растительностью повыше, расстелен плед, стоит корзинка и посуда с едой, над которыми копошится Гаара, пытаясь красиво расставить все по местам; увидев нас, он подскочил на ноги и с улыбкой подбежал, обнимая меня за талию.

– Яшамару! Поздравляю с Днем рождения!

Он протянул мне тряпичный сверток. Бережно взяв его, развязал ленту и вытащил спрятанный внутри подарок. На ладони лежала миниатюрная аккуратная птичка из глины, обожженная для твердости и украшенная ветвями резного орнамента. Внутри негромко позвякивали колокольчики.

– Гаара сам ее сделал, – улыбнулась Эва.

– С твоей помощью! – воскликнул мальчик, смущенно хихикнув.

– Это замечательный подарок, – я присел и обнял племянника. – Спасибо, Гаара, мне очень приятно.

Он зарделся и потянул меня к пледу, на котором уже сидела Эва.

– Чай не приготовить, но я сделала холодные настои из трав.

За смехом и разговорами ночь пришла незаметно, на чистом небе луна светила ярко, озаряя всю равнину. В голубом отблеске выделялись очертания барханов; тревожимый ветром шуршал песок; где-то вдалеке присвистывал ящер, а может, какое-то другое создание. Мимо нас бесшумно, точно белые призраки пустыни, прошли антилопы аддакс. Раздался шепот сухой травы. Гаара уже задремал: я даю ему целебные чаи, и в последнее время ему удается какое-то время спать без навязчивого шепота песчаного демона Шукаку.

Укрыв племянника пледом, взял Эву за руку, и мы отошли немного в сторону, опустившись на все еще теплый песок.

– Ты когда-нибудь была в Куса?

– Нет? – она покачала головой. – Это где?

– Недалеко от Страны Ветра. Очень красивое место. Кстати, Эва… Я все хотел спросить… Что ты тогда делала у портрета?

Она немного помолчала, прежде чем ответить.

– Я обещала защищать Гаару. Любой ценой. Той ночью Каура пришла ко мне во сне. И попросила хранить жизнь ее сыну.

– Вот значит как…

Мороз прошел по коже, мне стало жутко. Даже после смерти Карура заботится о Гааре. Возможно, какая-то часть ее души осталась в мире, неустанно оберегая сына. Эва извинилась и ушла спать. Побыв еще немного в одиночестве, я поднялся на ноги и подошел к пледу, на котором уже спали Эва с Гаарой. Опустившись рядом, обнял их и мысленно прошептал:

«Я люблю вас».

***

Утром меня разбудило ворочание под боком. Видимо, Гаара уже проснулся и устал ждать того же от нас. Вставать так не хочется! Но солнце уже довольно сильно припекает, а если помедлить еще немного, то совсем сжаримся тут. Открыв глаза, прищурился от слишком ярких солнечных лучей, поморгав, привык к свету и осмотрелся. Гаара чуть в сторонке наблюдал за какими-то жуками, а на руке у меня, как оказалось, спала Эва. Ласково поцеловав ее в лоб, поднялся и начал собирать вещи. Заметив меня, Гаара весело помахал рукой, отчего мелкие жучки, мирно копошившиеся вокруг него, в ужасе разбежались.