Цугцванг

— Ты боролся не за жизнь, а на смерть! — цедит сквозь зубы Амелия, потом осматривает меня и дергает головой, — А выглядишь, как топ-модель по-американски. Очень правдоподобно. Бей еще раз, Алексей Петрович…

— Не называй меня…

— …А ты, Максимилиан Петрович, уши не развешивай, и давай-ка повнимательней, ага?!

Мы смотрит на друг друга, снова еле сдерживая улыбки, но генерал в юбке недоволен. Он тут же подает голос командным тоном:

— Делайте!

И нам ничего не остается, кроме как делать. Я пропускаю еще три удара, кровь течет из носа, губы, бровь опухла, и мне приходиться отвернуться, чтобы найти, что приложить, но Амелия продолжает раздавать указания…

— Насчет Луны — она остаётся.

— Что за…

— Она, — указывает на кошку, а я приподнимаю брови с усмешкой.

— Ты назвала ее Луной?

— Это сейчас так важно?! — Лекс теряет терпение, но Амелия слегка кивает, подтверждая, и только потом продолжает.

— Ты купил ее Насте на Новый год, она обожает кошек и давно ее хотела…

Лекс еще в большем шоке смотрит на Амелию, и спорю на что угодно, этого он уж точно не ожидал — что она знает и помнит такую вроде и незначительную деталь о его матери. Думаю, что после этого он начал уважать ее чуточку больше…Амелия этого не замечает.

— Одежда в твоем шкафу принадлежит Марине. Скажешь, что она привезла ее из Франции и пока ей некуда ее деть. Судя по тому, что ваша сестра переодевается по пять раз на дню, она та еще крохоборка, и его это не удивит.

«Черт, она действительно подмечает даже самые, казалось бы, незначительные детали…» — усмехаюсь про себя, с интересом наблюдая за тем, что она делает и как, — «Потрясающе…»

— Алексей, ты должен перенести все пакеты в белую спальню. Их нужно спрятать.

— Это не вариант…

— Если ваш отец усомнится хоть в одной детали всего этого, — серьезно говорит, подняв на нас глаза, — Он начнет проверять всех вас, и не найдет этих покупок в списке операций карты Адель. Это плохо. Врать нужно по минимуму, иначе прогоришь. Макс, помогай братцу. Все в белую спальню, ставьте у кровати.

— Откуда ты все это знаешь?

— От папы, — еще тише признается, а потом резко встает и убегает в сторону комнат.

Мы замираем, снова переглядываемся. Лекс в шоке, в абсолютном шоке, дергает головой и тихо спрашивает:

— Ты с кем связался вообще?!

— ДЕЛАЙТЕ!

Срываемся с места, как два дурака-исполнителя. Нет, правда, я себя глупее не чувствовал еще никогда — подчиняюсь приказам девчонки, которая младше меня почти на десять лет! И все равно подчиняюсь же…Быстро стираю отпечатки, ставлю свои, кладу нож на диван и берусь за пакеты. Мы вдвоем переносим все достаточно быстро, всего в два подхода, ставим туда, куда она сказала, потом возвращаемся. Амелия ходит по квартире, точнее лазает по гостиной, но услышав нас резко поворачивается и строго кивает.

— Отлично. Макс, снимай повязку. В ране не должно быть волокон. После приложишь эту марлю, чтобы на случай, если они все таки там остались, к тебе не было вопросов.

Она кидает мне белый бинт, который я ловлю и хмурюсь сильнее, потому что не помню, как он у меня вообще оказался — я здесь почти не жил и точно не покупал аптечку. Амелия замечает мое недоумение и слегка улыбается,

— Это мое. Я планировала побег.

— Кто бы сомневался… — тихо шепчу с легкой улыбкой, она жмет плечами.

— Считай, что тебе очень повезло. Алексей, бить будешь ты.

— Чего?!

— Я не…могу.

Амелия

Я дико боюсь, что промахнусь, да и вообще не могу себе представить, как это сделаю, но это не главная причина. Лекс и по росту подойдет, и по комплекции…хрен его знает в какие дебри занесет Властелина мира. Надо учесть все и свести ложь до минимума. Объясняю наскоро свою позицию, и куда им деваться? Соглашаются. А я отворачиваюсь…

— Только несильно…нужно только…

— АААУ!

Резко возвращаюсь лицом к двум братьям и сразу смотрю на Макса, конечно же. Он согнут пополам, хватается за плечо, падает. Не представляю какая это боль получить на этот раз удар ножом в только-только подзатянувшуюся рану, и я себя прямо ненавижу в этот момент. Глаза начинает щипать, я медленно поднимаюсь, прикусываю губу, чтобы не разрыдаться, но потом беру себя в руки. Делаю выдох, вдох, еще один выдох, с которым говорю.

— Тебе нужно спуститься вниз… — голос настолько хриплый, что я его не узнаю, а когда Макс поднимает на меня поплывший взгляд, меня саму разрывает на части, но я киваю, — Ты должен его задержать, чтобы мы успели спрятать пакеты и меня.

— Ты здесь не останешься… — умудряется выдавить из себя Макс, а еще встать на ноги и властно добавить, — Ты уходишь.

Я хочу подчиниться, чтобы ему было проще, но это не вариант, поэтому я делаю шаг назад и слегка мотаю головой.

— Я не успею. Он меня увидит.

— Отец перероет всю квартиру. Я не говорю, что так и будет, но это возможно и…

— Пожалуйста, доверься мне, как я тебе когда-то, когда мне тоже было очень страшно.