Цугцванг

— Ответь мне на один вопрос. Как ты думаешь…ты первая девственница, на которую он поспорил?

Фраза, которую я собиралась сказать, застревает в горле, а я ловлю ступор похлеще предыдущего. По правде говоря такое мне и в голову не приходило, и, конечно же, Александровский считывает мое состоянии, правильно его трактуя.

«Да. Я думала, что была единственной…»

— О, наивная, маленькая девочка…Это далеко не так. Макс всегда был сложным ребенком, а потом стал не менее сложным подростком. В его биографии очень много темных «дыр», и такие споры для него, увы, скорее обыденность. Если тебе интересно, ты пятая девушка. И это только то число, которое знаю я…сколько их было в действительности? Известно лишь ему. Поинтересуйся…

— Я не… — хрипло начинаю, потом все же силюсь взять себя в руки, откашливаюсь, — Я не очень понимаю, зачем мне эта информация?

— За тем, чтобы ты понимала не только то, как иллюзорно твое мнение о собственной эксклюзивности, но и для того, чтобы наглядно увидеть, чем кончались подобные отношения с другими девушками. Без нужных…связей.

«Связей?…» — видит, что я не понимаю, поэтому спешит пояснить. Еще бы!

— Макс вообще быстро теряет интерес к девушкам, скажу тебе по секрету. Ему нравится добиваться, а когда Бастилия взята, уже все не так. Теряется острота, пропадает это потрясающее ощущение охоты…И все они, включая "спорных" особ, неминуемо исчезали. А ты здесь…интересно, почему так?

«Потому что он в меня влюблен…?»

— Надеюсь, что ты не думаешь о чувствах? Они здесь абсолютно не при чем.

«Черт, у меня что реально все на лице написано?!»

— И почему же тогда? Вы явно знаете ответ.

— Конечно знаю. Как и в моем случае, дело в твоем ДНК, а если обстоятельнее — в твоем родстве с некой особой по имени…

— Нет! — резко перебиваю, хмурюсь, — Ни слова о моей сестре! Максу на нее плевать. Его слова.

— Ммм…как интересно. А ты знаешь, где он сейчас?

«Знаю!» — отмечаю не без удовольствия, — «Он на шаг ближе к твоему разрушению!»

— Уехал по делам.

— Ох, теперь это так называется?

Холодею изнутри, и хотела бы сказать, что снаружи не показываю свои чувства, но это была бы глупая ложь — я сама чувствую, как жалко хлопаю глазами. Не дышу. Властелин же смакует — он жмет плечами, достает телефон и, нажав пару раз на экран, поворачивает его ко мне. Там фотография: за столом в каком-то крутом ресторане, сидит Лилиана и Макс. Она, улыбаясь от уха до уха и подоткнув лицо рукой, да еще и так, чтобы сиськи сильнее выделялись, смотрит на него. Выражения лица Макса я не вижу, но воображение дорисовывает картинку из разряда: «дерьма кусок».

— Забрать туфли из магазина теперь считается важными делами?

«Стоп. Не разгоняйся. Он все тебе сказал. Тормози. Ты кому вообще веришь?!» — я выдыхаю всю боль от удара, пришедшего в сердце, гордо расправляю плечи и мило улыбаюсь.

— Это ничего не доказывает. Макс сказал, что ничего не испытывает к Лилиане, и я ему верю.

— Ничего не испытывает? — тихо цыкает и медленно мотает головой, — Глупая девочка. Если бы Макс не хотел проводить с ней время, он бы нашел способ — мой сын весьма изобретателен, если это ему нужно. И он уж точно не помчится по ее первому свисту…

— Я вам не верю. Уходите.

Тон мой уже не настолько уверенный, ведь зернышко сомнения посеяно, и этого не отнять. Но я играю роль…пытаюсь, по крайней мере, и это дарит Александровскому улыбочку пошире предыдущей.

— Притворяешься? Забавно. А скажи-ка мне…каково это жить в тени своей сестры да еще и в клетке?

— Я не живу ни там, ни там.

— Правда? То есть ты можешь выйти в любое время?

— Из-за вас нет.

— Из-за меня?

— Он просил меня никуда не ходить из-за вас. Из-за вашего внимания. Это мой выбор слушать его или нет.

— Вранье.

— Простите?!

— Я говорю, что он тебе врет.

— То есть вашего внимания не существует?

— Существует, но он просил тебя не ходить никуда не поэтому. А ты развесила уши, глупая, наивная дурочка.

Режет по-больному. Сама знаю насколько глупо все это слышится со стороны, ведь когда произношу сама, меня дико коробит, а он только и делает, что упивается. Все мои доводы — кайф. Так как все мои доводы — бред. Глупость. Обман. И его, и себя.

«Макс навешал мне лапши на уши, а я повелась. Опять.» — я знаю, что так и есть. Чувствую. И я знаю, что сейчас мне станет известно все и даже больше. Поэтому еще страшнее. Я не уверена, что готова услышать то, что неизменно услышу.

— Скажи, а у тебя есть ноутбук?