ЦРУ и мир искусств

Вернувшись к гражданской жизни, Брейден провёл следующие несколько лет в борьбе за создание постоянной разведывательной службы. В конце 1950 года Аллен Даллес позвонил ему и попросил стать его помощником в ЦРУ. Брейден согласился. Под кодовым именем Гомер Д. Хоскинс Брейден сначала работал без портфеля, номинально входя в состав УКП Уизнера, но реально взаимодействуя напрямую с Даллесом. Через несколько месяцев он обрёл глубокое понимание пропагандистского наступления коммунистов и ограниченности американского ответа. «Как странно, думал я, наблюдая за этими событиями, что коммунисты, которые боятся вступать куда-либо, кроме коммунистической партии, получают массу союзников в ходе организационных войн, а мы, американцы, присоединяясь ко всем, сидим в одиночестве из-за своего косноязычия» [200].

Уильям Колби (William Colby), будущий директор ЦРУ, пришёл к такому же выводу: «Коммунисты не скрывали своей веры в то, что они называли «организационным оружием»: организуй партию в качестве ключевого войска, но затем организуй и все остальные фронты - женские группы, культурные группы, профсоюзы, крестьянские группы, кооперативы - целый арсенал организаций, так, чтобы можно было включить как можно больше людей в стране в состав этих групп и тем самым подчинить их в общих чертах коммунистическому руководству» [201].

«Если другая сторона может использовать идеи, замаскированные под местные, а не выглядящие как поддерживаемые или стимулируемые Советами, то и мы должны быть в состоянии использовать идеи, замаскированные под местные», - доказывал Брейден [202]. Анализ УКП Уизнера убедил Брейдена в том, что его проектам не хватало концентрации внимания. Один сотрудник ЦРУ описывал это как «кучу оперативного хлама». Брейден вспоминал: «Существовал Отдел международных организаций, но он представлял собой мешанину из мелких заданий и не нёс никакой важной функции. Я подошёл к Элу [Аллену Даллесу] и сказал: «Почему бы нам не объединить эти вещи в одно подразделение». Возможно, Эл как раз и надеялся, что я предложу нечто в этом роде» [203].

Даллес встретил эту мысль с энтузиазмом, но другие сотрудники ЦРУ, считавшие, что тайные операции означали свержение недружественных иностранных лидеров, таких как Хакобо Арбенс (Jacobo Arbenz), пришли в оцепенение. Зарождающееся Управление представляло собой наполовину университетский факультет (его даже называли «кампусом»), наполовину группу полицейских и разбойников. Наряду с курящими трубки выпускниками Йеля здесь были люди, по словам Брейдена, не понимавшие, что война закончилась. Они были опасно упрямыми, и их мышление совпадало с идеями людей типа генерала Макартура, который хотел продолжить Корейскую войну бомбардировками Маньчжурии, или министра военно-морских сил, который в 1950 году призвал мир готовиться к очередному глобальному столкновению. Брейден объяснял: «Я был гораздо больше заинтересован в идеях, на которые направлен огонь коммунистов, чем в раздувании пожара в Гватемале. Я был скорее «интеллектуалом», чем фанатиком» [204].

Начальник отдела Брейдена попытался заблокировать его предложения, заявив, что тот «пересёк черту» - мелочный бюрократический манёвр. За этим последовал «ужасный бой», который Брейден проиграл. Он сразу же отправился в кабинет Даллеса и подал в отставку. Даллес в ярости схватил телефон и позвонил Фрэнку Уизнеру: «Что, чёрт возьми, происходит?». Брейден вспоминал: «Аллен растоптал Уизнера. Он полностью встал на мою сторону, и вот таким образом я организовал Отдел международных организаций (International Organizations Division, IOD - ОМО), подчиняющийся заместителю директора по планированию, которым был Уизнер. Но я не обращал особого внимания на Уизнера и отвечал за свои действия непосредственно перед Алленом. Хотя мне приходилось обходить Фрэнка осторожно, поскольку он являлся моим начальником» [205].