ЦРУ и мир искусств

Поиграли и хватит. Когда Ирвинг Браун получил письмо с просьбой оплатить членские взносы в Американский комитет за три года, он попросту проигнорировал его. Юнки Флейшман отказался от своего места в совете в октябре 1956 года, обосновав это занятостью в парижской операции. 31 января 1957 года Сидни Хук написал Набокову о том, что Американский комитет «неохотно принял решение о приостановлении активной организационной деятельности» в связи с финансовыми трудностями.

15. Команда Рэнсома

«Я утверждаю, что ЦРУ не только ведёт

холодную войну в сфере культуры абстрактным

и сугубо прагматическим образом,

но и преследует строго установленные цели,

имеющие вполне определённую эстетику:

оно сражается за Высокую Культуру».

Ричард Элман (Richard Elman)

В сентябре 1954 года Корд Мейер взял на себя руководство Отделом международных организаций вместо Тома Брейдена, который ушёл в отставку из ЦРУ [537] и переехал в Калифорнию, чтобы стать редактором газеты, купленной для него Нельсоном Рокфеллером. Мейер унаследовал подразделение, которое тогда обладало самой высокой концентрацией скрытой политической и пропагандистской деятельности в похожем к тому времени на осьминога ЦРУ [538]. Более того, происходило всё это в атмосфере, чрезвычайно благоприятной для тайных операций. В сверхсекретном докладе, представленном президенту Эйзенхауэру в том же месяце, говорилось: «В рамках национальной политики ещё одним важным требованием является агрессивная тайная психологическая, политическая и полувоенная организация - более эффективная, более уникальная и, если необходимо, более безжалостная, чем та, которой пользуется противник. Никому не должно быть позволено стоять на пути скорейшего, эффективного и надёжного выполнения этой задачи. Теперь становится ясно, что мы стоим перед лицом непримиримого врага, явной целью которого является мировое господство любыми средствами и любой ценой. В такой игре нет правил. Ранее применявшиеся нормы человеческого поведения в данном случае не подходят. Если США хотят выжить, давняя американская концепция «честной игры» должна быть пересмотрена... Возможно, необходимо, чтобы американский народ ознакомился, понял и поддержал эту глубоко противоречивую философию» [539].

Тем не менее, важность Отдела по международным организациям не всегда отражалась в запале его сотрудников. Том Брейден изо всех сил старался воодушевить своего помощника, но сталкивался с полным безразличием. «Его звали лейтенант Баффингтон (Buffington). Он оставил кучу записок, но ничего не делал, - рассказывал Брейден. - Он был пустой тратой времени, ничего не делал весь день. Он приходил в девять, вешал шляпу, читал «Нью-Йорк Таймс», а затем уходил домой» [540]. Отслеживая в шутку генеалогию случайных сотрудников, прибывавших в Париж, Джоссельсон и его близкие друзья называли их Георг I, Георг II, Георг III и так далее. Георгом IV был Ли Уильямс, также в шутку известный как Дешёвый (Nickel and Dime; игра слов с его служебным псевдонимом) и намного реже как «мистер Рочестер». Уильямс произвёл лучшее впечатление, чем большинство его предшественников, доблестно разделявших две культуры стремительно обюрокрачивавшегося ЦРУ и Конгресса, который представлялся более богемным. «Я вспоминаю поездку на машине по Парижу вместе с Кордом [Мейером] после встречи с Майком, когда Корд повернулся ко мне и сказал: «Вы знаете, Ли, вы действительно нравитесь Майку», - вспоминал Уильямс. - Сукин сын! Как будто он был удивлён. Я нравился Майку, потому что никогда не пытался учить его, как выполнять его работу - я сидел у его ног, я был почтителен к нему» [541]. Однако настоящим союзником Джоссельсона был Лоуренс де Новилль, который после 10 лет работы в Европе захотел отправиться домой. Получив новое «прикрытие» в нью-йоркском офисе радио «Свободная Европа», он покинул Париж в конце 1953 года.