Цой жив еще (СИ)

- А-а-й, - цыкнув, среагировал Кан и махнул рукой. - Осенило его. Выдумал, как зимой безопасно ходить и утоптал проверять. В такой-то туман, а. Любитель устраивать себе евпаторию. - недовольно пробормотал собиратель. Достал из-за пазухи свернутый лист, надкусил с двух сторон, сплюнул и закурил, пряча самокрутку в ладони.

- Вы в Чернь?

- Какой там. Мы два дня как на вылазке. Наш искатель расщелину какую нашел, говорит, река там, - вытянул вперед руку, будто та текла прямо перед глазами, - а в водах еешних небеса не отражаются, по берегам ни деревьев, ни травы, зато на дне, на дне, говорит, грина растет больше, чем волос на голове Эди, - кивнул на копну напарника. - Мы двинулись, а потом беда за бедой: бес ненормальный пронесся, едва ноги унесли, теперь вот, - оглянул туман, - зима догнала. Никак Каторга в покое не оставит.

- А расщелина где?

Кан отлип от приклада и достал сверток, покрытый аккуратно выжженными дырами, и раскатал на столе поверх дамок. Прижег угольком сигареты нужно место. Эдя чуть было не взвизгнул, боясь, что напарник попортит бесценные дамки, но тот, как бы успокаивая, деловито выставил ладонь.

- Обычно после жгу, - кивнул на струйки сизого дыма, - ну, ты понял.

- Если сделаете небольшой крюк, - Цой указал на карте долину железных цветов, где завалило беса, - сможете забрать часть костей беса.

Глаза Кана округлились, а редкие брови поползли вверх:

- Ты опять? Опять беса угробил?

- Не, нашел таким.

Кан уткнул рукой подбородок и задумчиво кивая, оценивал маршрут.

- А сам куда? - поинтересовался Эдя.

- В Обелиск.

У собирателей дыхание перехватило, даже не переглянулись от ступора, а у Кана самокрутка изо рта выпала. Прямо на карту. Эдя резко схватил ее, сильно смял и послал прочь, затем открыл рот и моментально закрыл, потом вновь открыл, но слова так и не стали звуком.

Кан, сглотнув ком, сказал:

- Так там же, эта, смерть кругом, Цой. Не, я понимаю, тебе память отбило, но такие-то вещи помнить надо.

Искатель не ответил.

- Мы бы тебе помогли, но, сам понимаешь, река-неотражающая-облака...

- Я сам.

Эдя разглядел необычную одежку искателя в устоявшемся тумане.

- Так, правда, выходит? - потрепал густую бороду. - Не соврал Газ, когда за горючкой приехал. Ты нашел Старых людей?

Искатель кивнул, и собиратели заметно оживились.

- Значит, того и гляди, все как раньше станет?

- Доживем - увидим, - коротко ответил Цой.

- Так, а девки-то... Девки. Такие? - Эдя трясущимися от волнения руками показал потрескавшийся лист с изображением рыжеволосой девицы невероятной красоты.

- Такие, - признался Цой, вспомнив Щупу.

Ответ обрадовал собирателя, тот даже заерзал, сидя на бочке.

- Раньше, - с теплом вспоминал Эдя, перебирая листки с дамками на столе, - вроде, собирались так вот и травили у костра анекдоты.

- Чоэта?

- А йух его знает. Так что, продолжим?

- А давай, - Кан поправил свои карты дамок и выложил одну ближе к центру. Эдя накрыл ее своей. - Ты чоэта удумал? У тебя другая была, на пятерочку, - говорил голосом, которым обычно дуракам объясняют очевидное. - Дойки еще как вымя у коров Мяснинска висели. Думал, не замечу? Ну-ка, живо-живо, не гнезди мне тут, старую на место, - потыкал пальцем в стол. - Нечего мне здесь.

Разоблаченный Эдя виновато взмахнул широкими рукавами, пошуршал, и, вынув карту, ту самую, о которой говорил Кан, пристыженно вернул на место.

- То-то же. Ну жулер...

Цой бездумно жевал плитку бутерврота и за хрустом уже не слышал их голосов; сникли в мыслях о черной слизи, подчинившей себе беса. Никогда раньше такого не видел. Гадал, что за зараза такая. Наверняка как-то связана с арахом, не иначе. Прокручивал в голове безумно носившегося беса, вспоминал, как он разрывался криком и, толком не жуя, заглатывал огнедыхов одного за другим. С этими мыслями уставился во мглу. Зима неспешно таяла и где-то там, за туманами, его ждал Обелиск.

Искателя разбудил накатывающий снаружи гогот собирателей. Зима прошла и наступила безоблачная утренняя синева. Цой выбрался за укрепление; глаза щурились от заполонившего обветшалый ангар света, а когда привыкли, позволили разглядеть собирателей, стоявших у ворот. Кан и Эдя, схватившись за животы, осмеивали третьего - вернувшегося Мака, протиснутого в абажур и просившего помочь его снять. Уверял: колпак в тумане незаменим и помогал передвигаться. Собиратели едва не попадали, когда на плечо непризнанного изобретателя спикировала клякса помета - добрый знак, - птицы, а значит деревья неподалеку.

Сдерживая смех, собиратели все-таки высвободили товарища из конструкции и, закинув за спины рюкзаки и тележки, готовились отправиться дальше, к расщелине и той-самой-реке.

Эдя предложил Цою бутерврот в дорогу и, пожелав друг другу исправного компаса, каторжане разделились.

Обелиск высился над бугристым частоколом деревьев, к которым шел искатель. Задумался, как давно не слышал звуков природы, криков птиц. Не сразу разглядел темные пятна на зеленой шкуре Каторги. Достав бинокуляр, увидел пугающую картину: рой птиц с криком взлетевший в небо, черные проплешины на холмах и деревьях, будто какая болезнь заразила.