Цивилизация труда: заметки социального теоретика

Что определяет современное отношение к труду? Почему формируется амбивалентное восприятие труда, один из полюсов которого – праздность и уклонение от труда, другой – трудоголизм и хроническое переутомление?

Среди факторов, определяющих современную ситуацию в сфере труда, британская журналистка и исследователь М. Бантинг выделяет следующие:

1) снижение роли семейных, социальных и политических институций в обществе компенсировалось растущей ролью занятости, которая отныне становится центральной жизненной категорией;

2) характер работы меняется, она требует приложения все больших усилий и времени, что в конечном итоге приводит к тому, что «сердцем» человеческой жизни становится офис;

3) корпорации изобретают особые техники воздействия на человека с целью заставить его посвящать всего себя работе. Организации, ориентируясь на культурный контекст, предлагают человеку в работе обрести все то, что он ищет508.

Вопрос о труде и его тяготах в ХХ–XXI вв. рассматривается в разных ракурсах. Тяжелый физический труд все еще широко распространен. Пытаясь уйти от такого труда (даже в пределах одной социальной группы), современное человечество в какой-то мере решает эту проблему. Именно физический труд переживает сейчас кризис. Однако, освободившись от труда в его классическом понимании, общество втягивает работоспособных членов в новую западню. Эта западня – трудоцентричность. Почему мы говорим о западне? Работа изо дня в день, без пределов и остановок, работа любимая, но изматывающая, в погоне за карьерой, обогащением, успехом – все это делает сложившуюся ситуацию в области труда не менее, если не более, опасной как в физическом, так и в психологическом отношении.

Возможны ли альтернативные пути достижения благосостояния? Одним из выходов из сложившейся ситуации представлялась организация труда в условиях политики государства всеобщего благосостояния (Welfare State).

Государство благосостояния в западных странах достигло своего расцвета после Второй мировой войны, когда в течение нескольких десятилетий Западная Европа жила в условиях экономического роста.

Рассуждая о режимах капитализма благосостояния, известный социолог Г. Эспинг-Андерсен исходил из того, что в различных странах социальная политика строилась вокруг определенных, внутренне связанных, принципов, таких как природа государственного вмешательства, расслоение социальных групп и тот предел, до которого рыночное распределение заменялось бюрократическим распределением благ или растовариванием, развеществлением (decommodif ication). Декоммодификация – замещение принципа рыночного распределения товаров и усиление бюрократизации – имеет место тогда, когда та или иная услуга предоставляется как право и когда индивид может поддержать свой уровень благосостояния независимо от степени включенности в рыночные отношения509.

В контексте нашей работы термин «декоммодификация» обретает более широкий смысл не только как замещение рыночного распределения товаров и бюрократизация, но и как ослабление или вообще уход от зависимости в предоставлении услуг от объема и характера труда. С позиций декоммодификации работа и ее результаты не должны определять объем предоставляемых социальных услуг. Значительное количество социальных программ было направлено на создание комфортных условий жизни (отделить социальные права от результатов деятельности индивида (как в период его трудовой активности, так и после выхода на пенсию)), что вовсе не предполагало освобождения от работы, хотя некоторые пересечения с коммунистической идеологией имели место. Так, трудовое участие в рамках политики Welfare State (особенно в ее социал-демократическом варианте) сводится скорее к принципу «от каждого по способностям, каждому по потребностям», нежели «от каждого по способностям, каждому по труду»510.

Однако вследствие сильнейшего нефтяного кризиса в середине 1970-х годов европейские страны столкнулись с серьезными экономическими проблемами, а с начала 1990-х годов просматривается тенденция к свертыванию социальной деятельности государства. Исследователи утверждают, что возврат к прежнему государству благосостояния невозможен, поэтому при всех плюсах данной модели она не способна освободить человека от порабощающей трудовой зависимости, разрешить противоречия в области организации труда.

Тем не менее современная история последних столетий предлагает интересную и поучительную картину развития труда как деятельности и трудовых отношений.