Цивилизация

— Но хоть я и разрешаю вам ещё пользоваться на уроках бумажной таблицей и "не вижу", как вы подсказываете друг другу на пальцах, это только пока, и выучить её вам всё равно придётся, — уведомила Юлька моего среднего спиногрыза, — Так что лучше бы тебе учить таблицу умножения, а не на эти детские забавы время тратить, — это она вдруг обратила внимание, что одна из учениц Аглеи затеяла с моими пацанами телекинезбол, и хрен бы с ней, года на два старше даже Мато с Кайсаром, но к их игре подключилась и живущая во время учёбы у нас траевская Турия, ровесница ейной Ирки, ещё и учащаяся с ней в одном классе, — И тебе, Турия, лучше бы не с этими балбесами играть, а задачами из домашнего задания заняться! — её собственные шмакодявки, беленькая и негритосочка, убедившись, что грозная хозяйка сосредоточила своё внимание не на них, заулыбались, с немалым трудом сдерживая хихиканье.

— Так ты им впрок-то задание дашь на весь остаток четверти? — спросил я её.

— Ну, твоим-то дам, конечно.

— По справедливости следовало бы всем, чтоб моих не выделять, а там уж кто как справится и ответит. Слыхали, мелкие? Вас это тоже касается! — я имел в виду не только Икера с Турией, в третий класс пошедших, но и Ремда, пошедшего в первый, — Кто не выучит всё и не ответит заранее, будет ходить на уроки со всеми прочими оболтусами до самого конца четверти!

— Турию ты к отцу на каникулы отправить хочешь? — поинтересовалась Юлька.

— Да нет, всё равно в Кордубу и обратно не обернётся. В Лакобригу её вместе с моими прихвачу — чего она тут будет все каникулы скучать?

— Так, ты едешь с ними, и Ира едет с тобой, — тут же озадачила она Серёгу.

— Так и знал, — прикололся тот, — Но тогда со мной едут и Дената с Тирсом, — его благоверная поморщилась — не подумала она как-то сходу о таком варианте, но в нас она сочувствия не увидела и почла за лучшее сохранить лицо и благоразумно воздержаться от скандала, что ему и требовалось — если сейчас не выступила, а потом переиграть захочет, то никто уже из нашей компании её тогда не поймёт.

Дената — это та серёгина наложница-веттонка, которую он с нобилиоровского ещё похода на Толетум привёз, а Тирс — ейный с Серёгой спиногрыз, в этом году как раз вместе с нашим Ремдом в первый класс пошедший. Сама-то Юлька, как я уже, кажется, упоминал, одних девок рожать повадилась, и не склонная к подобному веттонка пришлась нашему геологу весьма кстати. Понятно, что его законную супружницу это не радует, но тут уж нехрен на зеркало пенять, как говорится…

— Папа, Миликон-царёныш ещё с нами просится, — сообщил мой наследник, — Можно и его в Лакобригу взять?

— Ну, если его отец отпустит, то почему бы и нет?

— Тогда я скажу ему, чтобы отпрашивался.

Я сильно подозреваю, что это просто формальность, а на деле царёныш давно уже у отца отпросился, но приличия должны соблюдаться, особенно при свидетелях. В Лакобриге-то всё будет уже проще и неформальнее. Престол младшему сыну Миликона не светит, его Рузир унаследует, но с таким происхождением Миликон-мелкий уж всяко основатель будущего рода "блистательных", а пацан он смышлёный и правильный, и с Волнием не только в одном классе учится, но и в одной дворовой компании всё время, и это хорошо — надо, чтобы наше подрастающее поколение и из "блистательных" друзьями обрастало, втягивая в свою тусовку всех толковых и подходящих из этого сословия — ага, в противовес подлежащим маргинализации обезьянам…

— Я тоже с ними хочу! — попросилась у Аглеи её ученица, — Почему бы и нам тоже туда не съездить?

— Что ты там собралась делать? Досточтимый будет показывать детям свои мастерские и учить их разбираться в ремесле мастеровых, а тебе-то это зачем? Они будут молотками там стучать и напильниками скрипеть вместе с тамошними рабами. Если уж тебя привлекают рабские занятия, так я и здесь найду тебе и веретено, и ткацкий станок.

— Ну, там же не одни только мастерские, и ходить они будут не только по ним. А с ними и греческим языком надо заниматься, чтобы они его не забыли, да и вообще, за их хорошими манерами следить, а то досточтимый — солдафон солдафоном, — вся детвора прыснула в кулачки, поскольку, хоть и говорилось всё это по-гречески, да ещё и с самым изысканным коринфским выговором, но все ведь не только слышат, но и понимают.

— За тобой самой, плутовка, следить надо, а то опять повадишься ездить с ними на лошади верхом с задранным подолом, — пацанва рассмеялась, уже не таясь, — Амазонкой ты себя возомнила, что ли, или аж самой Таис Афинской? Хорошим манерам она ещё этих хулиганов учить собралась!

— Так интересно же! И многим нашим девчонкам тоже интересно!

— Только этих ведьм там ещё не хватало! — проворчала Юлька, уже просёкшая, во что выливается её затея, — Инквизиции на них нет! — девок она имела в виду, конечно, и в этом случае не столько из школы гетер, сколько из волниевского класса — я упоминал, кажется, о набранных массилийкой шмакодявках с биоэнергетическими способностями?