Цивилизатор в СССР 1980

Плохо было то, что никто из их пятерых не смог пока предложить что-то иное, кроме, опять же, трёх очевидных вещей.

1-е:

«Добро» Андропову и начальнику ГРУ на «акции» в отношении определённого, хотя и небольшого количества физических лиц в мире. Личности которых можно было определить как «конченные» и которые ни в каком виде и никак, даже опосредованно, не могли принести пользу СССР.

2-е:

Стратегическое решение по Афганистану.

Ни под каким видом не вводить туда большой и даже средний контингент.

Советники, военная техника и материалы, но и только!

Хотя бы одну соломинку удастся точно скинуть со спины советского верблюда…

3-е:

Решение насчёт того, что неизбежная (по возрасту) смена состава ЦК должна пройти не так, как провёл её тогда Горбачёв.

К его сиюминутной выгоде…

И к прямому вреду для страны…

Тем не менее, все пятеро понимали, что несмотря на всю их незыблемую власть в стране, её ресурсы и возможности, многое упирается в то, что всем им оставалось жить не очень много. Даже с учётом близких к конкретике «предсказаний» Вяткина.

Кто сменит их?

* * *

Кроме общения в полном составе «малого Политбюро», с каждым из соратников генсек поговорил тет-а-т. По «зонам ответственности» других.

И напрямую, поставив вопросы ребром, желая услышать ответы «без оглядки на остальных товарищей».

Опытнейший министр иностранных дел СССР услышал следующий вопрос:

— Вот что… на кого мы можем опереться, как на настоящих союзников, по опыту того раза? Или — раз, два и обчёлся? Так, товарищ Громыко?

— Леонид Ильич! Я проанализировал все имеющиеся сведения о политических союзах и конфликтных ситуациях в мире, про которые излагал «Свидетель», в первую очередь по тем, которые напрямую затрагивали интересы СССР… и позже. Понятно, что многое сейчас будет иначе, но независимость без нашей поддержки из стран соцлагеря тогда отстояли только КНДР и Куба. И всё! Остальных — кого-то сломали военной силой, кого-то купили, большинство — сами переметнулись, как сочли более выгодным.

— Да, не густо. Ты мне вот что поясни — с визитом… римского, как я понимаю, произошло также… как и тогда?

— «Свидетель», кроме того, что папа римский будет восторженно принят населением в 1979-м в Польше, почти ничего не помнит. Он негативно высказывался в адрес Иоанна Павла II. В основном про 1981-й говорил, про действия Ярузельского.

— Ладно. Юра доведёт по своей линии до польских товарищей наше беспокойство насчёт связей местного антикоммунистического подполья с западными разведками, но не думаю, что он им глаза откроет… — Брежнев нахмурился — … эта как её там…

— «Солидарность»… Вяткин утверждает, что с верфи какой-то пойдёт… фамилию Валенса помнит — подсказал Громыко — пока такого названия движения мы не фиксируем…

— Не важно… сам знаешь, там бурлит… подспудно всегда. Ненадёжные они… поляки, одним словом, гонору много.

Брежнев и сам понимал, что изрёк банальность. Но с Польшей пока ничего радикального сделать было нельзя, хоть Вяткин и намекал, что католическая ПНР — слабое звено соцлагеря.

«Шатать будут вначале там».

Ну и что?

А вот Ярузельского сориентировать надо будет, чтобы пожёстче действовал, когда и если дело до драки дойдёт.

Если ход событий не изменится. Да и не согласовали между собой, на «малом», ещё ничего по соцлагерю.

* * *

Министр обороны получил вопрос-указание прямо в лоб:

— Вы с Огарковым, раз все согласны на расширение «списка С» в отношении его и вместе с начальником ГРУ трясите из Вяткина всё, что можно насчёт военных дел. Ты, Дмитрий Фёдорович, понимаешь, что то, чем он нас поразил, излагая ливанскую, фолкленды эти и гражданскую на обломках УССР — лишь шапка? По пунктам его, все обрывки, всё до донышка!

— А что спецгруппа Комитета?

На лице заслуженного, опытнейшего человека из советской «оборонки», занявшего и пост министра обороны после смерти Гречко, отразилась целая гамма чувств, которую тот не смог скрыть перед давно его знавшим Брежневым.

«Что МНЕ скажет ДЕЙСТВИТЕЛЬНО полезного гражданский шпак в теле шкета?»

Генсек проигнорировал немое возражение Дмитрия Фёдоровича и пояснил:

— Ты же слышал, что сказал Юрий — там в спецгруппе, нет спецов ни по ЭВМ, ни военных, только чекисты. Вам самим придётся его тоже трясти — какая армия нам нужна? Слышал ведь, с какой злостью он про 1991-й говорил и какие отговорки у него презрение вызывали? Приказов, мол, Родину защищать не было?

— Наше дело — внешние угрозы — огорчённый не завуалированными намёками Брежнева, заметил Устинов.