Цитатник Юнга. Изречения, максимы, афоризмы

Все человеческие суждения несовершенны, и это несовершенство заставляет нас всякий раз сомневаться в правильности наших утверждений. Мы легко можем ошибиться, и это в конечном счете становится проблемой этической, в той степени, в какой мы не уверены в своих моральных оценках. Однако мы всегда стоим перед этическим выбором. Относительность «добра» и «зла» не означает, что эти категории вовсе обесценены и перестали существовать. Этические суждения присутствуют всегда и влекут за собою характерные психологические последствия. Я неоднократно подчеркивал, что всякая несправедливость, которую мы совершили или помыслили, обрушится местью на наши души, и это будет так, независимо от того, как станут относиться к нам окружающие. Смысл суждения может соответственным образом меняться в зависимости от условий места и времени. Но в основе этической оценки всегда лежит некий общепринятый и несомненный моральный кодекс, претендующий на знание абсолютных границ между добром и злом. Как скоро мы узнаем, насколько ненадежны наши основания, – и этическое решение становится субъективным творческим актом, увериться в котором можно лишь путем concedente Deo (принимая Бога (лат.), т. е. спонтанным и бессознательным импульсом. Собственно, этика – выбор между добром и злом – становится от этого не проще, но труднее. Ничто не может избавить нас от мук этического выбора. И тем не менее, может, это прозвучит резко, но мы должны иметь возможность позволить себе в некоторых обстоятельствах уклониться от того, что известно как добро, и делать то, что считают злом, если таков наш этический выбор. Другими словами: мы не должны идти на поводу противоположностей. В таких случаях очень полезным оказывается известный в индийской философии принцип neti-neti, когда моральный кодекс неизбежно снимается и этический выбор предоставляется индивидууму. Сама по себе эта идея не нова, и в допсихологические времена ее называли «конфликтом долга», или «конфликтом чести». Но, как правило, индивидуум совершенно неспособен осознать эту свою возможность выбора. Поэтому он постоянно с робостью оглядывается вокруг в поисках каких-то внешних законов и установлений, которых ему в его беспомощности хотелось бы держаться. Несмотря на вполне понятную человеческую слабость, большая часть вины за это лежит на системе образования, которая привыкла стричь всех под одну гребенку, игнорируя личность и ее индивидуальный опыт. Таким образом, идеализм превращается в своего рода догму, когда люди по должности исповедуют то, чего не знают, чего им не достичь, некие нормы, которые не исполняются и никогда не будут исполнены. И такое положение всех устраивает! Итак, тот, перед кем стоит сегодня этот вопрос, нуждается прежде всего в самосознании, т. е. в сознании собственной целостности. Он должен безжалостно отдавать себе отчет в том, до какой степени способен он на добро и каких можно ждать от него преступлений, и он не должен рассматривать первое как реальность, а второе – как иллюзию. И то и другое – суть возможности, и он может быть тем или другим – такова его натура – если он желает жить, не обманывая себя. (6, 324)

92