Цирк проклятых. Кафе лунатиков

Все мое самообладание ушло на то, чтобы не уставиться на него.

— Лебедь — это прекрасно. Есть у вас какие-нибудь предложения?

— Раньте кого-нибудь из них. Они уважают боль.

Девушка потянулась ко мне, я посмотрела на тонкую руку — и не выстрелила. Пули с мягкой оболочкой могут оторвать руку напрочь, а я не знала, могут ли ликантропы залечить ампутацию. Прицелившись поверх ее головы в здоровенного самца, я стрельнула ему в брюхо. Он с воплем свалился на пол, зажимая пальцами кровавую рану. Девушка повернулась к нему, зарываясь лицом ему в живот.

Он отшвырнул ее взмахом руки, и остальные бросились к нему.

— Давайте выбираться, пока есть возможность, — предложил Каспар, показывая на дверь.

Меня не надо было просить дважды. Вдруг рядом со мной оказался Маркус — я не видела, как он подходит, слишком занятая непосредственными угрозами. Отбросив от раненого двоих (легко, как щенят), он протянул мне конверт из плотной бумаги. Голосом, больше всего похожим на рычание, он произнес:

— Каспар сможет ответить на все ваши вопросы.

И повернулся с рычанием к ликантропам, защищая того, которого я ранила. Каспар вытолкнул меня в дверь, и ему это позволили.

Я успела глянуть на Джейсона. Он превратился в массу текучего меха и обнаженных капающих костей. Рафаэль снова стал скользким и черным крысолюдом, каким я увидела его впервые с полгода назад. На предплечье у него было тавро в виде короны — знак власти над крысами. И кровь больше не шла — перемена его исцелила.

Дверь захлопнулась — кто это сделал, я толком не знаю. Мы с Каспаром стояли в коридоре, и больше никого там не было. Из-за двери не доносилось ни звука — такая тяжелая тишина, что она стучала в голове.

— Почему я их не слышу? — спросила я.

— Звукоизоляция, — ответил Каспар.

Логично. Я посмотрела на конверт — на нем был кровавый отпечаток пальца. Я осторожно взяла его за уголок, чтобы кровь стекла.

— А нам сейчас полагается сесть и провести деловое совещание? — спросила я.

— Зная Маркуса, я думаю, что информация полная. Он очень хороший организатор.

— Но не очень хороший вожак стаи.

Каспар бросил взгляд на дверь:

— Я бы на вашем месте говорил такие вещи где-нибудь подальше отсюда.

Он был прав. Я подняла на него взгляд. По-детски тонкие волосики, почти белые, почти пуховые. Я покачала головой. Не может этого быть.

Он ухмыльнулся:

— Давайте, потрогайте.

Я потрогала. Провела ему пальцами по волосам, и они были мягкие и гладкие, как птичьи перья. От головы Каспара поднимался лихорадочный жар.

— Ну и ну!

Что-то тяжело стукнуло в дверь, пол задрожал. Я попятилась, думая, прятать ли браунинг, и приняла компромиссное решение — сунула его в карман пальто. Единственное из моих пальто с достаточно глубокими карманами, чтобы спрятать пистолет.

Каспар открыл дверь в обеденные залы — там все еще сидел народ и ел. Резал бифштексы, заедал гарниром, понятия не имея о хаосе, происходящем через две двери.

Меня подмывало заорать: «Бегите! Спасайся кто может!» Но вряд ли меня бы поняли. Кроме того, «Кафе лунатиков» работало уже много лет, и я ни разу не слышала, чтобы здесь что-нибудь случалось. Конечно, я сегодня убила человека — или вервольфа, или кто он там. Но вряд ли для полиции останется много улик — разве что пара хорошо обглоданных костей.

Кто знает, какие еще ужасы здесь скрываются?

Каспар протянул мне визитную карточку. Белая, с готическим шрифтом, гласившим:

КАСПАР ГУНДЕРСОН,

АНТИКВАРИАТ И

КОЛЛЕКЦИИ

— Если у вас будут вопросы, я постараюсь на них ответить.

— Даже на вопрос «Кто вы такой, черт вас побери?».

— Даже на этот, — ответил он.

Мы разговаривали на ходу. Возле бара он предложил мне руку. Уже была видна входная дверь — слава Богу, развлечения на сегодня заканчивались. Слава Богу.

И тут улыбка застыла у меня на лице. Одного из сидящих за баром я знала. Эдуард спокойно потягивал из высокого бокала что-то холодное. На меня он даже не глянул, но я знала, что он меня видел. Каспар склонил голову набок и посмотрел на меня:

— Что-нибудь случилось?

— Нет, — ответила я. — Нет, ничего. — Я произнесла это слишком быстро, сама себе не веря, и попробовала улыбнуться профессиональной улыбкой. — Просто ночь выдалась трудная.

Он мне не поверил, и мне это было безразлично. Врать на ходу я никогда толком не умела. Каспар не стал спорить, но осмотрел на ходу толпу, ища, что меня взволновало — или кто.

У Эдуарда был обыкновенный вид приятного парня, рост пять футов шесть дюймов, худощавый, с короткими светлыми волосами. Одет он был в незапоминающуюся черную зимнюю куртку, джинсы, ботинки на мягкой подошве. Слегка напоминал Маркуса и был столь же опасен — по-своему.

Меня он не замечал без всяких усилий, а это значило, что он тоже не хочет быть замеченным. Я прошла мимо, желая спросить, какого дьявола ему здесь понадобилось, но не захотела разрушать его прикрытие. Эдуард был наемным убийцей со специализацией по вампирам, ликантропам и прочим противоестественным гуманоидам. Начинал он с людей, но это оказалось слишком легко. А Эдуард любил трудности.