Цирк приехал!

И все зашипели: «С-с-с-с-с-с!» Потом костяшками пальцев застучали по спинкам стульев: «Тр-р-р-р-р!» Потом захлопали в ладоши. Застучали ногами.

— За-пу-ска-ем! — крикнул Коля.

— В бой, мо-ло-дая гвар-ди-я ра-бо-чих и кре-стьян! — хором сказали участники пирамиды и разом соскочили на пол.

Здорово получилось!

Удивил всех Ромка Смыкунов. Вышел на сцену и говорит:

— Вот что! Пока вы тут выступали, я сочинил стихи. Могу продекламировать, если хотите.

— Давай! — обрадовались ребята.

И Ромка прочел:

Сегодня нам показали
Картину про беспризорных,
И мы, сидящие в зале,
Решили работать упорно!

Работы у нас масса.
Побольше дела, поменьше слов!
За дело рабочего класса,
Пионер, будь готов!

И зал, как один человек, гаркнул:

— Всегда готов!

Выйдя из кино, Борька отозвал вожатого в сторону и сказал:

— Я тоже в пионеры хочу!

Глава четвертая В ПЯТОЙ «Б» ЕСТЬ ФИСКАЛ!

Приняли! Приняли Борьку в пионеры, и даже это скандальное родительское собрание, на котором он сейчас сидит, не очень омрачает его радость.

Всю вчерашнюю ночь Борька не мог заснуть, ворочался с боку на бок. Раз десять подушку переворачивал холодной стороной к щеке.

— «Я, юный пионер Эс Эс Эс Эр… Будь готов… Всегда готов…» — шептал и шептал Борька, хотя слова пионерской присяги затвердил, как «Отче наш».

Борька пришел на сбор самым первым. Он чисто умыт, рыжая челка аккуратно расчесана, ботинки начищены до блеска. Вот и торжественная линейка. Как в тумане, словно через очки Павлика Асиновского, виден Борьке строй ребят в красных галстуках. Когда туман рассеивается, видно, как улыбаются Борьке ребята. Выплыло из дымки лицо Коли Плодухина — доброе, торжественное…

Пора!

— «Я, юный пионер Эс Эс Эс Эр, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю… обещаю жить и учиться так, чтобы стать достойным гражданином своей Советской Родины…»

Что есть мочи заколотил в барабан Лешка Косилов. Борька увидел красный галстук и лицо вожатого совсем близко, ощутил на шее его теплые, сильные руки, почувствовал кисловатый запах нового, чуть жестковатого кумача. Вожатый быстро завязал узел.

— Ну вот… Поздравляю тебя, Борис Ваткин, пионер звена имени Крупской. К борьбе за дело рабочего класса будь готов!

— Всегда готов! — ответил Борька и отдал салют. Когда Борьку окружили друзья, к горлу подступили слезы. Он пожимал всем руки и ничего не мог сказать от радости.

Всё это было вчера…

Директор школы выступал первым. Потом вожатый, родители, учителя… А учитель по естествознанию и аиа-, томии Аркадий Викентьевич взял слово во второй раз.

Ну до чего противный человек! Вечно суется не в свои дела! Добился, например, чтобы директор ребятам играть в футбол запретил. Доказал ему, что это буржуазная игра. Никогда этого ребята не простят Аркадию Викентьевичу.

А выглядит как! Только посмотрите на него! Светлые волосы торчат во все стороны. Глаза и ресницы тоже белые. А лицо красное. Нос длинный, как хобот. Аркадий Викентьевич все время держится за щеку — зубы у него больные. А подхалим какой! Перед директором выслуживается. А на школьную нянечку Аришу так кричит, что до слез доводит, Борьке уже надоело слушать. Все давным-давно ясно. Борька виноват. Не надо было вообще трогать этот скелет…

— Как мог Ваткин, которого только что приняли в пионеры, как мог этот новоиспеченный пионер в тот же день позволить себе такое хулиганство? Может ли так поступать пионер вообще? Тут замешаны все ребята! Но идея Ваткина! — снова и снова кричал Аркадий Викентьевич.

…Скелет был гордостью Аркадия Викентьевича. Он выписал его откуда-то издалека, чуть ли не из самой Москвы, и не мог налюбоваться новым учебным пособием.

— Если бы не знакомства мои обширные, — неоднократно хвастался учитель перед ребятами и директором школы, — по таблицам бы кости человеческие изучали…

На Пореченскую Товарную чуть не всю школу с собой взял встречать скелет. Ребята несли ящик по очереди через весь город.

— Ну, не красавец ли? — восторгался учитель, когда скелет вытащили из стружек.

Аркадий Викентьевич любовно собрал скелет и укрепил его на квадратной глянцевой подставке. Скелет блестел желтоватыми, словно только что вымытыми костями, аккуратно прикрепленными к остову медными проволочками. Глядя на мир глазными впадинами и проваленным носом, череп беззаботно скалил ровные белые зубы.

Появился завхоз со связкой жестяных номерков и толстой книгой. За ним, с гвоздями и молотком, нянечка Ариша.

— Вы что это собираетесь делать? — насторожился учитель.

— Скелет будем инвентаризировать. Номерок следует прибить. Как на прочем школьном имуществе.

— Куда? Уж не на подставку ли?

— На неё. Так положено.

— Ни в коем случае! Не дам портить пособия, — запротестовал учитель и самолично привязал жетон к одному из нижних ребер грудной клетки кокетливой красной тесемочкой. — К самому адамову ребру прикрепил, — пошутил Аркадий Викентьевич.

— Что за адамово ребро такое? — спросила Римка.