Цирк монстров

Потом вошел в «Макдоналдс», по-прежнему сжимая рисунок в руке. Мне хотелось заказать сразу три обеда — настолько сильно голод терзал мои внутренности, — но я ограничился чашкой кофе.

Я должен выстоять. Дождаться подходящего случая и снова оказаться в седле.

Я не имею права сдаться так легко.

Служащий протянул мне картонный стаканчик с кофе. Я взял три пакетика сахара, чтобы снабдить организм как можно большим количеством калорий, и вышел, чтобы выпить кофе снаружи.

Я сел на одиноко стоящую скамейку, лицом к пляжу. Воздух был теплый. Уже почти совсем рассвело. Небо над морем напоминало светлое полотнище, пересеченное розовыми продольными полосами.

Я медленно пил обжигающий кофе, между тем как вдоль набережной ездили из стороны в сторону чистящие и мусороуборочные машины, сгребая разбросанные повсюду флайеры и обрывки афиш, оставшиеся после вчерашних концертов.

Мимо проехал какой-то человек на велосипеде. Затем трусцой пробежал другой, совмещающий утренний моцион с выгулом собаки.

Ни один не обратил на меня внимания.

Я подумал о моем недавнем сне. О Билли и маленьком Шоне Рамоне-Родригесе, о котором я даже не знал, жив он или мертв. И если жив, в насколько тяжелой и опасной ситуации сейчас находится.

И снова сказал себе, что не имею права сдаваться.

Допив кофе, я смял картонный стаканчик и выбросил его в урну. Потом подошел к газетному автомату и бросил монетку в щель. Получив газету, вернулся на прежнее место и развернул ее, чувствуя холодок в животе.

Нужно было следить за новостями. Сейчас перед моими глазами был свежий выпуск «Майами геральд». Втайне я ожидал увидеть свою фотографию на первой полосе, с крупной подписью: «СБЕЖАВШИЙ ПРЕСТУПНИК» — и леденящими кровь комментариями.

Однако все оказалось несколько иначе.

Я начал с первого разворота, где публиковались новости мирового и общенационального уровня. Как обычно, на первом месте был Ирак, потом шла статья об абортах, потом — о проблемах с мексиканской границей и, наконец, статья, гневно обличающая Робертсона — политика, склонного к скандальным заявлениям на грани открытой провокации (вроде такого: «У нас есть возможность убить президента Венесуэлы Уго Чавеса, и пришло время использовать эту возможность».) Затем я не глядя пролистал разделы деловых и спортивных новостей («Торговля через Интернет переживает настоящий бум!» и «Ланс Армстронг отрицает новые обвинения в употреблении допинга») и раскрыл следующий разворот, посвященный новостям штата Флорида.

Но здесь не было ничего такого, что сразу бросалось бы в глаза.

Главные темы раздела были связаны с близящимися выборами губернатора и с предполагаемым путем следования очередного урагана (в южном направлении). Некоторые эксперты предполагали, что он разразится над океаном, другие — что ураган, напротив, обрушится на побережье, набрав силу в Мексиканском заливе.

Я пробежал глазами речи кандидатов (на первом месте была Хелен Маккарти, потом шли ее ближайшие соперники и остальные кандидаты) и перешел к новостям местного масштаба.

Статья, посвященная мне, обнаружилась на правой стороне пятого разворота.

Там находился достаточно небольшой раздел новостей Южной Флориды. Мои «подвиги» были описаны в заметке, занимающей менее четверти всего раздела. Заголовок, однако, привлекал внимание: «ВРАЧ, ОБВИНЯЕМЫЙ В НАНЕСЕНИИ ПОБОЕВ ЖЕНЩИНЕ, ОБРАТИЛСЯ В БЕГСТВО».

Я прочитал заметку от первого до последнего слова с каким-то болезненным сладострастием. С огромным удивлением я узнал, что рыжая женщина, которую я всего лишь слегка толкнул на причале у яхты Коша, с тяжелыми побоями доставлена в больницу Неаполя. Автор заметки утверждал, что я избил ее бейсбольной битой. Сейчас жизнь пострадавшей вне опасности, но телесные повреждения достаточно серьезные. Дальше говорилось о моем побеге (никаких следов не обнаружено), закрытии моей клиники (без всяких подробностей) и коротко перечислялись этапы моей медицинской карьеры. Затем шел краткий комментарий полиции, сообщались мои приметы и ниже была помещена моя фотография — небольшая, но вполне пригодная для опознания. И номер телефон для звонков свидетелей. В заключение журналист обещал читателям дальнейшие подробности в следующих выпусках газеты.

Содержание заметки вызвало у меня новый приступ ярости и отчаяния.

Вот почему жалоба на меня оказалась серьезнее, чем можно было предположить: Кош без колебаний пожертвовал своей служащей, только чтобы ухудшить мое положение!

Я встал со скамейки и сделал несколько шагов, не в силах даже как следует вздохнуть — так сильно меня душил гнев.

Я не знал, что предпринять в ответ на новое обвинение.