ЦИЛИНДРЫ ФАРАОНА

Планета без мусора, грязи, чистые реки, реса и воздух – это необходимость, которая стучится в каждую дверь. Для начала следует осознать страшную правду всего, что здесь сказано. Увидеть у своих ног черную пропасть, бездну, дальше которой не будет уже ничего.

И осознав, – действовать, ибо бездействие равносильно смерти.

В своих поисках Истины я хотел коснуться основы основ, там, где заканчиваются зыбкие культурные пласты философских концепций всех эпох и начинается скальная порода Бытия.

Весьма значимым для меня оказалось то, что мои внутренние распри и противоречия, спор мистика и рационал-ортодокса, являлись зеркальным отражением того, что много столетий происходило во внешнем по отношению ко мне мире. И действительно, взаимоотношения науки, философии и религии, как правило, имели характер конфронтации, существенно обострившейся в наше столетие. Приведенные ниже высказывания хорошо иллюстрируют этот прискорбный факт:”Новая физика свихнулась в идеализм, главным образом именно потому, что физики не знали диалектики”. (В.И. Ленин)

“… Наступит время, когда все станет известным или дальнейший поиск окажется очень нудным, и тогда сами собой замолкнут кипучие споры по основным вопросам философии физики и исчезнет забота о тщательном обосновании всех тех принципов, о которых мы беседовали в этих лекциях. Наступит время философов, которые все время стояли в стороне, делая глупые замечания”. (Ричард Фейнман.)

Новые физические теории, рожденные в XX столетии, квантовая физика и теория относительности сильно встряхнули основы философской науки, главным образом, в той ее части, которая касалась вполне конкретных заключений о Вселенной, в которой мы живем. Например, утверждения о ее бесконечности в пространстве и во времени. Вселенная же оказалась вовсе не бесконечной, но и не конечной в то же самое время. Квантовая механика, например, делает вывод о принципиальной невозможности полного одновременного знания всех физических характеристик системы и постулирует вероятностный характер поведения Вселенной.

В последнее утверждение квантовой механики, кстати говоря, не очень-то верил один из ее создателей – А. Эйнштейн, выразивший свои сомнения словами: “Я не могу поверить в то, что Господь Бог играет с нами в кости”.

Тем не менее, квантовая механика – одна из самых точных физических наук, и ее выводы многократно подтверждены экспериментально.

Неудивительно, что физики почувствовали себя уверенно на философском берегу. А вот философы под таким обстрелом явно дрогнули. Физика – блестящий представитель человеческого разума, пользуется всей силой логического анализа, применяя его в сочетании с экспериментальными исследованиями природы.

Религия опирается на стремление человеческого духа осознать себя и строит свое отношение к внешнему миру на результатах такого самопознания. “В себе найдешь то, что ищешь”, – гласит древняя мудрость.

Философия, потенциально объединяя оба подхода – научный и религиозный – строит свои выводы, используя результаты обоих методов и, время от времени становится в оппозицию то Религии, то Науке.

Но, говоря о научном методе познания, который нам, жителям XX столетия, ближе, чем представителям любого другого времени, мы как-то забываем, что любая цепь логических умозаключений, в которой каждое звено с железной необходимостью следует из предыдущего, имеет свое “начало”.

И начало это уже ниоткуда не вытекает, ни на что не опирается. Математики называют такое начало аксиомой, физики – постулатом.

Отрицание двух одновременно существующих путей постижения истории человечества – позитивного и мистического – на протяжении всей обозримой истории человечества служило одним из источников распрей между Религией и Наукой. И упрощенные образы богов или духов, живущих, например, на Олимпе, или на облаках стали стремительно разрушаться и улетучиваться из скептически настроенных людских голов, унося с собой и саму идею Бога.

Малое, частичное, разрозненное знание увело нас в пустыню атеизма и духовной нищеты.

“Идеалов не стало, ибо отрицалась самая возможность чего-либо высшего, чем сама жизнь”. В. Шмаков.

Но вот накапливаемое рациональной наукой знание стало переходить в новое качество. Из отдельных разрозненных фактов стала собираться удивительно стройная и гармоничная картина мира. Понятия симметрии и отраженной в ней Красоты все глубже проникали в систему рациональных знаний. Слова “красивое уравнение”, “красивая закономерность” зазвучали так же часто, как “интеграл” или “производная”. А само неподдельное удивление величием и красотой открывающейся грандиозной картины мира естественным образом трансформировалось у многих исследователей в вечный вопрос: не лежит ли в основе бытия разумное и одухотворенное начало?

Так ли рассуждал Ньютон, сказавший: "Лишь малое знание уводит нас от Бога, большое вновь возвращает нас к Нему", – нам не дано знать. Но все большее число людей начинается с удивлением понимать, что пропасть между Религией и Наукой – это одежда голого короля.