Циклы "Антимир-Восточный конвой-отдельные романы.Компиляция.Книги 15. Романы-16

- Два, - сказала Инна. - Всего их должно быть четыре. Она улыбнулась. - Мы любим гостей. Только сделайте, пожалуйста, разных цветов. Красное, желтое  в пастельных тонах...

- Хоть десять, - сказал инженер. - Такую ерунду делать просто. Элементарный синтез. Вот, смотрите сюда. Здесь устанавливаете формулу, на этом пульте - структурном - находите нужный шифр...

Рудик смело вел себя с женщинами, которые, по его убеждению, никак не могли обратить на него внимание. Зато одиноких он опасался. По его словам, они были чересчур валентны.

- Спасибо, - не слушая его, произнесла Инна своим таинственным шепотом. - Пойду звать на помощь: кресла ведь нужно еще и отнести. Это сделают мужчины.

Рудик пожал одним плечом, закрыл створки, нажал кнопку нужного красителя и включил синтезатор на повторение операций. Он любил когда в результате работы возникали какие-то предметы, они были реальным свидетельством инженерского могущества. Теперь такой работы хватало.

Синтезатор покончил с креслами, и инженер перестраивал его на металл, когда в отсеке появился капитан. Он подошел к пульту и стал поворачивать верньеры, помогая. Инженер нажал стартер. Свет мигнул, низкое, негромкое жужжание снова наполнило отсек.

- Все спокойно? - спросил капитан,

Рудик машинально вытер руки платком, сунул его в карман.

- Они все же молодцы, - ответил он.

- Ты считаешь, - произнес Устюг, - Будем надеяться.

...Пассажиры, наверное, и в самом деле были молодцами.

Узнав о том, что попытки осуществить обратное превращение антивещества в вещество при помощи нескольких переходов в со пространство и-обратно потерпели неудачу, пассажиры, вопреки опасениям капитана, не впали в отчаяние. Никто не забился в истерике, не поднял скандала и не потребовал крови. Наверное, где-то в подсознании пассажиры не только, предвидели такую возможность, но и успели примириться с нею. И когда возможность стала печальной реальностью, они приняли это, как подобало летящим в космосе - хотя бы и в качестве простых пассажиров.

- Что же, - сказал тогда Петров. - Бывает хуже. Мы живы а это не так уж мало.

- Я бы сказал, что много, - подхватил Нарев, подавляя первый внутренний импульс, побуждавший его протестовать. Стоит лишь подумать, что произошло бы, не разгадай Земля вовремя, чем грозит наша посадка. Бр-р!

Все невольно поежились, представляя. Инна положила руку на плечо Истомина и улыбнулась писателю:

- Теперь ты сможешь, наконец, спокойно закончить книгу.

- Да-да, - подтвердил он не совсем решительно.

Инна сразу поняла его - недаром она была не только женщиной, но и актрисой, человеком творческим.

- Ведь главное - написать, правда? - сказала она.- Создать. Остальное менее важно.

Истомин улыбнулся, снял ее пальцы с плеча и поднес к губам.

Физик Карачаров отвернулся и скорчил гримасу: сегодня он был склонен отрицать женщин. Что они, в конце концов? Носительницы устойчивых признаков вида, не более того. Что сделали они в физике? Математике? Литературе? Живописи? Музыке? Технике? Если кое-где и можно найти по одному имени, то исключения лишь подтверждают правило. Женщины неспособны к абстрактному мышлению, и даже в оценке людей они постоянно делают ошибки.

Он сердито посмотрел на Зою. Проследил за ее взглядом. Зоя не отрывала глаз от Милы. Молодая женщина была бледна.

- Вам плохо? - тревожно спросила Серова.

- Нет. Нет-нет. Все хорошо. - Мила перевела дыхание и даже улыбнулась. - Но мне хотелось бы чем-то заняться. Нам всем нужно что-то делать, правда? Пока мы еще не привыкли...

- Ну конечно же! - после секундной паузы воскликнул Нарев. - У нас бездна всяких дел! Прежде всего, раз уж мы будем тут жить, надо устроиться, как следует! И в этом мы, Мила, никак не обойдемся без женского вкуса и вашего совета специалиста. Капитан, у нас тут, если не ошибаюсь, двадцать четыре каюты?

- В первом классе, - уточнил капитан. - И тридцать две в туристском.

- Оставим туристский, - отмахнулся Нарев. - И без того на каждого из нас приходится по три каюты - даже слишком много. Пусть каждый устраивается по своему вкусу - в двух, трех помещениях. Вы не против, капитан?

- Не возражаю.

- Может быть, и вы с вашими товарищами переселитесь сюда?

- Нет. Не поймите превратно: просто корабль требует наблюдения и ухода.

- Не стану спорить. Теперь нам предстоит распределить помещения в соответствии с желаниями каждого, сделать эскизы планировки, обстановки... О, друзья мои, у нас тут столько работы, что трудно даже представить, когда мы с нею справимся!

Все это было разумно, но Карачаров не мог согласиться просто так: должно же было в чем-то проявиться своеобразие его личности, а в физике здесь никто не разбирался. И он ворчливо проговорил:

- Надо работать! Я, например, не могу позволить себе отвлечься от главного.

- Каждый волен расходовать время по своему усмотрению, согласился Нарев. - Но вы-то, Мила, не откажетесь?

Мила кивнула, но Нареву показалось, что она переживает случившееся глубже, чем остальные.

- А вы? - повернулся путешественник к Истомину. - Наверное, тоже захотите прежде всего заняться книгой?