Циклоп

Питт закрепил штурвал так, чтобы корабль шел ровно, прямым курсом, и позвонил Мэнни. Обычно несговорчивого главного механика упрашивать не пришлось. За три минуты его люди прикрепили к шлюпбалке корабля моторную лодку. Передвинув лодку за борт, они начали медленно спускать ее на воду, и как раз в этот миг Питт перемахнул через перила и приземлился возле них.

– Чуть не забыли про тебя! – прокричал Мэнни.

– Я связался с эсминцем по радио и сказал им держаться от нас подальше, иначе мы взорвем боеприпасы.

Перед тем как негр успел ответить, послышался оглушительный гул. Через несколько секунд в пятидесяти ярдах перед «Писто» в воду упал снаряд.

– Кажется, они не купились на твою разводку, – хмыкнул Мэнни.

Он завел мотор и, как только лодка опустилась в воду, включил нужную передачу, подстраиваясь под скорость корабля. Когда отсоединились шлюпочные тали[27], в борт врезалась волна, едва не затопив ее. Покинутая всеми «Эми Бигелоу» понеслась вперед в последний рейс, навстречу своей гибели.

Мэнни повернулся и увидел, что Мо и его экипаж спускают лодку с «Озера Зайсан». Волны подхватили ее и ударили о металлический борт с такой силой, что она накренилась вправо и вода хлынула внутрь, наполовину затопив лодку и мотор.

– Надо им помочь, – сказал Питт.

– Ты прав, – согласился негр.

Они еще не развернулись, как Джек, оценив обстановку, прокричал в рупор:

– Не задерживайтесь! Я подберу их, как только отвяжу лодку. Позаботьтесь о себе, идите к берегу!

Питт занял место за рулем моторной лодки вместо матроса, который повредил пальцы о канат шлюпбалки. Он взял курс на высокие здания, видневшиеся на побережье Малекон, и до упора вдавил рычаг двигателя.

Мэнни оглянулся назад, на буксир и дрейфующую моторную лодку с экипажем Мо. Его лицо побледнело, когда эсминец выстрелил вновь и возле «Писто» поднялись две одинаковых водных колонны. На верхнюю надстройку судна обрушилась стена воды, но буксир преодолел ее и поплыл дальше.

Охваченный страхом, Мо отвернулся в сторону, стараясь не показывать своих чувств. Он понимал, что видит своих друзей в последний раз.

Дирк прикинул расстояние между отступающими кораблями и берегом. Они все еще находились слишком близко к Гаване, взрыв мог разрушить значительную ее часть, мрачно подумал Питт. Слишком близко.

– Президент Антонов согласился принять ваш план по моему уничтожению? – спросил Фидель Кастро.

Великов стоял перед ним, скрестив руки. Никто не предлагал ему присесть. Он смотрел на Кастро с холодным презрением.

– Я высокопоставленный офицер Советского Союза. И требую, чтобы ко мне относились должным образом.

Сердитые черные глаза Рауля Кастро внезапно сверкнули.

– Это Куба. Вы ничего не можете здесь требовать. Для нас вы всего лишь подонок из КГБ.

– Хватит, Рауль, хватит, – прервал брата Фидель. Затем перевел взгляд на Великова: – Я изучил ваши документы. Так что «Ром и кола» больше не является секретной операцией.

Генерал театрально взмахнул рукой:

– Я все знаю об этой операции. Очередная гнилая попытка ЦРУ подорвать дружбу между Кубой и Советским Союзом.

– Если это так, то почему вы меня не предупредили?

– На это не было времени.

– Но вы нашли время, чтобы вывезти из города советских граждан! – рявкнул Рауль. – Куда вы так спешили сегодня утром?

Великов смерил его высокомерным взглядом:

– Я не собираюсь отвечать на ваши вопросы. Мне стоит напомнить вам о моей дипломатической неприкосновенности? Вы не имеете права допрашивать меня.

– Как вы собираетесь сдетонировать взрывчатку? – спокойно спросил Кастро.

Великов молчал. Уголки его губ изогнулись в легкой улыбке, когда послышался отдаленный грохот тяжелой артиллерии. Фидель и Рауль молча переглянулись.

Джесси вздрогнула, напряжение в небольшом помещении бара возрастало. На мгновение она подумала, что если бы была мужчиной, то уже давно выбила бы из генерала всю правду. Внезапно женщина почувствовала слабость. Ей хотелось кричать оттого, что драгоценное время уходит впустую.

– Пожалуйста, расскажите им все, что они хотят знать, – взмолилась она. – Вы не можете просто стоять здесь и позволить тысячам детей погибнуть ради бессмысленных политических игр!

Великов не стал спорить. Он просто пропустил ее слова мимо ушей.

– Я был бы рад прихлопнуть его, – сказал Хаген.

– Не стоит марать руки, – сказал Фидель. – Мои специалисты по допросам с пристрастием уже ждут его.

– Вы не посмеете! – яростно прошипел генерал.