Цифровой журнал «Компьютерра» № 17

- Все началось 13 лет назад с телефонного звонка д.ф-м.н. Виктора Кононова из Физико-энергетического института (Обнинск) своему другу, сокурснику по МГУ и в ту пору заведующему лабораторией Г. И. Сильвестрову. Виктор Николаевич поведал, что на конференции в Китае, на которой он был, активно обсуждалась нейтронозахватная терапия, обладающая большим потенциалом, и что для неё необходим источник нейтронов, желательно на основе ускорителя. И на его вопрос: «Кто может сделать такой ускоритель?» после уточнения деталей Григорием Ивановичем был дан короткий ответ: «Мы». 

Идея создать ускоритель увлекла не только сложностью задачи, но и благородством цели. Г. И. Селиверстов говорил, что, как физик, он многое знает и умеет, но хотелось бы сделать что-то осязаемо полезное для человечества. Под руководством Григория Ивановича в институте сформировалась команда энтузиастов, поставивших перед собой цель создать ускорительный источник нейтронов, который бы стал важной вехой в развитии методики нейтронозахватной терапии. Оглядываясь назад, можно только удивляться, как нам удалось создать установку на энтузиазме и безумстве идеи. А идея действительно безумно красивая.

Методика нейтронозахватной терапии была предложена в 1936 году, спустя 4 года после открытия нейтрона. Фундаментом послужило свойство ядра бора-10, наряду с гадолинием и ещё с немногими элементами, очень эффективно поглощать, захватывать тепловой нейтрон: не только когда он, нейтрон, летит «в лоб», но и когда он пролетает сбоку на расстоянии в десятки, сотни раз больше размера ядра. 

Второй подарок природы в том, что как только бор поглотил нейтрон, происходит обычная ядерная реакция деления с выделением энергии (как на атомных электростанциях), причём продукты реакции — альфа-частица и ядро лития — выделяют большую часть энергии именно в той клетке, которая содержала ядро бора. И наконец, третий подарок природы в том, что бор — не токсичное вещество, и его можно накапливать в организме, причём больше в опухоли, чем в здоровых клетках. Эти три подарка и дают идею: создайте в злокачественной опухоли более высокую концентрацию бора-10, чем в здоровых тканях, облучите нейтронами, а нейтроны сами найдут бор и уничтожат клетки опухоли.

- Почему бор накапливается в больных клетках больше, чем в здоровых?

- Я вряд ли смогу квалифицированно ответить на этот опрос, поэтому приведу только два факта. Во-первых, уже в 1951 году было показано, что в раковых клетках бор накапливается в большей концентрации, чем в здоровых, а в настоящее время достигают уже 4-кратного отношения концентраций. Во-вторых, в наши дни обыденной стала визуализация злокачественных опухолей на томографах, когда больному в кровь вводят контрастный агент — фармпрепарат, содержащий гадолиний. Эти препараты доставляют гадолиний в опухоль; также может быть доставлен и бор (например, с помощью борфенилаланина). Ещё можно просто точечно доставить препарат, обколов опухоль.

- А что происходит со здоровыми клетками?

Самое удивительное для меня, как умудряются лечить обычным рентгеном, который нельзя доставить в локальную точку. Он проходит по всему организму. Пучок немного коллимируют, и с разных сторон человека облучают. При некоторой дозе рентген убивает раковые клетки, в то время как здоровые восстанавливаются. Просто здоровые клетки чаще себя «проверяют» и успевают восстановить одиночные повреждения, а раковая опухоль стремится захватывать окружающее пространство и реже себя «проверяет». В нашем же случае в раковой клетке в три-четыре раза больше концентрация бора, чем в здоровой, поэтому, конечно, БНЗТ точно должна работать.

Теперь, почему БНЗТ пока не применяют. Потому что любую методику нужно развивать и отрабатывать. Сначала методику нейтронозахватной терапии отрабатывали на реакторах. Самые первые успешные эксперименты проходили в Японии и заключались в следующем. Больному глиобластомой мозга прямо на ядерном реакторе трепанировали череп, вырезали большую часть опухоли, а потом накачивали бором и подставляли под поток тепловых нейтронов с тем, чтобы убить остатки. Когда ставят диагноз «глиобластома мозга» человеку остается жить полгода. Химио- и радиотерапия продлевает жизнь до года. Первый же пациент японского врача Хатанаки прожил после нейтронозахватной терапии 21 год!

- Так значит, теория работает на практике.