Цифровой журнал «Компьютерра» № 166

???? Удовольствие — ОТ ЧЕГО?! Замечательный вопрос! Удовольствие от наблюдения за народной жизнью. Именно так: Все герои в сборе: бухают…народной жизнью без посредников, преломляющих реальность сквозь призму эстетического морализма. Думаю, установка на матку правды — это самое ценное достижение создателей сериала. Показать нашу жизнь без прикрас — такова сверхзадача «Глухаря» и ее выполнили на «отлично». Другое дело: оценка этой жизни, которая вытекает из всего повествования и творческой установки режиссера, сценариста, оператора, декораторов и актеров.

Об оценке, однако, поговорим чуть позже. Пока что остановимся на «нашей жизни». «Глухарь» — первый отечественный сериал, в котором милиция показана такой, какой она является на самом деле», — это фраза наиболее часто встречается в народных рецензиях на сериал, которыми усеян Рунет.

Что же это за жизнь? Будни героев сериала складываются из пяти стержневых занятий: Подполковник Зимина: не бухает ничего кроме пива…

а) они пьют; б) они применяют насилие; в) они лгут друг другу и всем окружающим; г) они воруют и д) они занимаются работой, которая суть скучная и тоскливая рутина, лишь изредка прерываемая более ли менее яркими событиями.

Бывшая проститутка Настя: передумала и вышла замуж за Антошина

Стержневые эти занятия занимают 100 % всего киновремени. Думаю, что и самой жизни героев тоже. То есть они все занимаются этими вещами постоянно и перманентно: пьют, мочат кулаками и ногами, врут и изворачиваются, филонят и сачкуют на работе, и снова пьют. Столь безрадостный поведенческий паттерн и позволил мне сделать важное обобщение: «Глухарь» — это не сериал о ментах, а именно что сериал о жизни народа. Точно также живет 95 % населения нашей страны.

Не удивительно, что население смотрит в телеящик, видит там зеркальное отражение собственного бытия и получает удовольствие. От чего? От матки правды?

А вот и нет! Потому что было создано множество фильмов, в которых матка правды зашкаливала воображение и мокрого места не оставляла от сказочек типа «Глухаря». Однако же эти все фильмы даже не приближаются по популярности и народной любви к нашему сериалу. Почему?Следователи РУВД: бухают, потом развлекаются…

Потому что простые люди (а впрочем — и не очень простые, и даже очень себе навороченные в плане образования, воспитания и интеллектуальной ясности) получают удовольствие не от матки правды в сериале «Глухарь», а от амартодицеи (от греч. αμαρτια — грех, δίκη — справедливость) — то есть оправдания греха.

Величайший пафос и посыл «Глухаря»: мы очень хорошие люди! Да, мы постоянно нажираемся, деремся, хамим (Сергей Глухарев с первой до последней серии тычет всем без исключения, не взирая на возраст, социальное положение, пол и т.п. — единственное исключение: знакомое в лицо начальство), обманываем всех и вся, лицемерим, воруем направо и налево, НО! Большое жирное НО! Мы хорошие! Мы очень хорошие, очень душевные люди, способные сочувствовать и помогать. Не всегда и не каждому, но в принципе способные. А это — уже много.Начальник районного ГИБДД: бухает, потом вставляет пистон своим дэпээсникам…

Итак, в амартодицее — секрет феноменального успеха сериала «Глухарь» у зрителей. Я это пишу вовсе не с менторских позиций: я сам разделяю эту же иллюзию. Мне нравится смотреть кино про гадости и осознавать, что не всё еще потеряно, а душа чиста! Другое дело, что будучи все-таки специалистом в области художественного творчества, я сразу вижу всю семантику и структуру этой иллюзии. Равно — как и ее фальшивость и омерзительность. Умом вижу, сердцем нейму!

Разумеется, с позиций высокого искусства и вечности пафос и послание «Глухаря» омерзительны. И — смертельно опасны и вредны для национального самосознания русского народа. Амартодицея — это последнее, что нужно для возрождения народа, который уже почти что четверть века терпит сокрушительное поражение в плане исторической миссии и телеологии. Подрастающее поколение: подрастает (еще не научилось бухать)…

Если уж выбирать между амартодицеей и покаянием, то, конечно же, предпочтительнее покаяние, однако в нашем контексте это совершенно нереально, поскольку всей историей последнего столетия мы продемонстрировали стойкое неприятие любой формы признания собственных слабостей, просчетов, ошибок и преступлений.