Цифровой апокалипсис. Ошибка системы

На площади вокруг вокзала было организовано что-то типа палаточного лагеря, везде сновали люди, что даже в глазах зарябило, я даже как-то отвык от такого количества человеков, с оружием здесь ходили даже дети, с холодным, конечно, типа раскладных ножей, но всё же, взрослые же вообще были вооружены как всевозможным холодным оружием на любой вкус и размер, так и огнестрелом. То тут, то там встречались патрули из двух-трёх "упакованных" людей от десятого уровня и выше. Мы пошли вглубь палаточного городка. Сначала было решено посетить местную столовку, которая располагалась в одном из шатров мест на сорок-пятьдесят. Как сказал Кэп, выбор там особо не велик, но я был бы рад и супу на крысиных хвостиках, лишь бы не есть до чёртиков надоевшие консервы. В столовке оказалось на удивление немного народу, это объяснялось тем, что таких столовок было несколько. После еды решили разобраться с вещами и устраиваться на ночлег в одной из организованных ночлежек. Внутри зданий, которые были на вокзале, как я понял, располагалось жильё и "рабочие" места постоянных жителей поселения, а такие вот отряды находились в палаточном городке, так сказать, "во избежание", ибо публика в отрядах бывает очень уж специфическая. Еда не была чем-то выдающимся, обычный борщ, на второе гречневая каша с мясом, и чай. Так как насчёт местных денег я просвещён не был, так что ужин оплачивал Кэп. После еды нещадно потянуло спать, так что мы пошли устраиваться. На следующий день Шурик обещала просветить меня насчёт местных денег, показать, где тут что, и объяснить другие мелкие нюансы, связанные с проживанием здесь.

Глава 16. Вторжение.

Ночлежка представляла собой лагерь в лагере – отгороженное сеткой место, где располагалась куча навесов, шатров и совсем уж экзотических строений наподобие шалашей. Чтобы обзавестись спальным местом, необходимо прийти к администратору и купить площадь – обычно она составляла четыре на четыре метра, которые искал и отмерял он же, а там городи, что хочешь – хоть дом строй, главное: плати вовремя. У нашего отряда было оплачено два места рядом друг с другом. На них были установлены палатки из брезента, – одна трёх- и вторая шестиместные, – так, чтобы выходы располагались друг напротив друга; между палатками находилось кострище, огороженное кирпичами, с установленной треногой и висящим на ней чайником. Одна палатка предназначалась для мужской части населения в лице нас четверых и вторая для женского в лице Александры, куда она сразу же шмыгнула. Мне, как и ожидалось, выделили место в мужской палатке и даже дали запасной спальный мешок, чему я был несказанно рад. Уже предвкушал сладкий и здоровый сон, когда не нужно шарахаться от каждого звука и вскакивать в холодном поту от чувства, что тебя кто-то ест. Но, как известно, человек полагает, а Система располагает…

Проснулся я около часа ночи с целью найти местный сортир. Так как мне никто не сказал, где находится это произведения искусства, я обошёл половину лагеря, прежде чем найти искомый объект. Только я решил заползти в палатку и снова продолжить заниматься самым приятным делом всех времён и народов, проще говоря, давить на массу, лагерь взорвался визгом сирены, грохотом сигнальных ракет близ заграждения и трёхэтажным матом выползающих из своих лежбищ постояльцев нашего пятизвёздочного отеля.

– Что, блядь, за нахер? Армагеддон? Я только провалиться успел, – вылез сонный Кабан, а за ним выползли Кэп и Васёк. Шурик высунула свою заспанную моську спустя минут пять.

– Твою мать, на нас напали: сигналки от стены по центру. Чё делаем, Кэп?

– Вообще, это дела охраны и местных. Мы можем, в принципе, не вмешиваться, но если поможем, то для нас могут предусмотреть ряд привилегий типа бесплатного жилья или особого курса обмена шмотья. Да и трофеи с убитых будут по праву наши. Короче, как обычно, голосуем, кто «за», кто «против».

Все четверо подняли руки, я же просто их развёл в стороны, типа «я за любой кипиш, кроме воздержания». Наскоро одевшись и вооружившись, мы двинули к стене, пытаясь двигаться как можно ближе друг к другу, чтобы не потеряться в творящейся суматохе. Я надел свою одежду и решил из оружия взять мой драгоценный лук, с которым я не расставался даже во сне, пару охотничьих ножей из рюкзака, признанных мной нормальными, и перевязь с когтями, склеенную на родной коленке – лучше я ничего подходящего так и не нашёл. На сборы всего отряда ушло минут десять от силы, даже несмотря на то, что все на ходу спали в одном ботинке.