Цифраторий

— Ну, одна из хаосмастеров хотела сломать мне нос. А другой… Кажется, ему не очень нравится моя прическа и он меня троллит. Нес какую-то ахинею про вымышленного бога, думая, что я поведусь. Ага, щас. — Дэн немного помолчал. — Зато двадцать пять процентов скидки на фьюжин как работнику Цитадели. Только ради этого стоило туда пойти.

— Не увлекайся, — предупредил Виктор. — Мясо по сути ничем от нас не отличается, и если станешь его жечь каждый день, то, сам понимаешь, никогда не сможешь выбраться из той пропасти, откуда я пытаюсь тебя вытащить. А в целом как? Обстановка?

— В целом мне нравится. Правда, я отработал только один день.

— Кстати, о прическе. Дэн, помнишь мы о ней говорили. Ты ведь умный парень. Устроился на работу, уже отказался от своего жгучего парфюма. Может быть, пришла пора поработать над своим внешним видом. Я понимаю, она выражает твое «я», твою индивидуальность. Но пламя на голове — это лишнее напоминание о том, с чем мы уже давно боремся. Дэн? Почему ты на меня так смотришь?

Клиент испуганно молчал, словно увидел привидение. Виктор осторожно потянулся к слиперу, не зная, что может отмочить ошеломленный пироманьяк.

— Ваша родинка, — прошептал Дэн. — Она движется…

— Что?

Ладонь метнулся к щеке, шлепнула по ней и не нашла крошечный бугорок на прежнем месте. Виктор уткнулся в экран монитора и, увидев собственное отражение, позабыл и про тревожную сделку, и про напряженный визит пьюра, и про пироманьяка, сидящего в кресле его кабинета. Потому что родинка хоть больше и не двигалась, но теперь темнела не на щеке, а по центру подбородка. И заметно прибавила в диаметре.

— Наверное, я пойду, — промямлил Дэн.

— Иди-иди, — не высовываясь из-за экрана, прошептал Виктор.

Дверь хлопнула, Виктор вздрогнул, рука безвольно потянулась к среднему ящику стола. Но другая крепко схватила ее на пути и до боли сжала.

— Аманда, запиши меня на прием к этому… к дерматологу. Или к терапевту. К какому-нибудь врачу. Прямо сейчас!

Глава 3. Чистота. Часть 3

Мистер Гун ему сразу не понравился.

Он был чуть старше и ниже примерно на голову, но гораздо шире и полнее, массивнее. При этом каким-то чудом умудрялся выглядеть очень подвижным, легким и походил на скачущий между стенами огромный мяч. Белый халат нараспашку, короткие черные волосы, чуть тронутые инеем седины, и узкие глаза. Он все время улыбался и все время щурился, словно сосуществовал не в ладах с лицевыми нервами, и Виктор подумывал, что одного этого хватит, чтобы кого угодно вывести из себя. Но выбирать было не из чего. Ему нужно было покончить с живой родинкой быстро и безопасно. Время сделки неотвратимо приближалось, и не хотелось ее прошляпить.

В кабинете было светло и тесно; пахло больницей, этим особенным неприятным запахом, знакомым каждому еще с детства, с первого врачебного осмотра. Внутри жались друг к дружке стол, стул, кушетка, ширма и прозрачный шкафчик с медицинскими инструментами. Гун указал Виктору присесть на кушетку.

— Это оно? — озадаченно спросил врач, указывая на подбородок.

— Оно, — подтвердил Виктор с таким видом, будто собирался помирать.

— Что-нибудь чувствуете? Боли, жжение, покалывание?

— Ничего. Совсем.

— Странная родинка. Как будто блестит.

— И еще двигается. Вчера была на щеке, а теперь на подбородке. Сегодня один… клиент чуть в обморок не грохнулся, когда увидел, как она бегает по моему лицу. Да я и сам, прямо скажем, нахожусь не в лучшем расположении духа.

Гун молча и безболезненно взял пробу с подбородка и сунул ее под микроскоп, а сам вернулся за стол и уткнулся в экран, разглядывая образец. Виктор затаил дыхание, ожидая вердикта.

— Ничего страшного, — известил Гун спустя пару минут совершенно невозмутимо, как будто и в самом деле не было ничего страшного.

Но Виктор понимал, что за этой заезженной фразой могло скрываться все, что угодно. От «у вас всего лишь насморк» до «готовьтесь переезжать в цифраторий в ближайший месяц». Он сам произносил ее столько раз — бесцветно, с лживой улыбкой на лице. Ну вот в точности, как сейчас пробормотал Гун. Поэтому и не думал успокаиваться.

— Вы разобрались, что это? Что со мной? — раздраженно спросил Виктор.

— У вас наноиды, — зевнул Гун. — Небольшая колония. Думаю, тысяч десять. Давно таких не видел. Наследие войны, так сказать. Летали в пустошь?

Небольшая колония? Тысяч десять? Наследие войны? — будто эхо заметалось по кабинету.

Слово «войны» Виктору особенно не понравилось, хотя наличие сонма паразитов на коже тоже не очень-то радовало. Внутри него все клокотало, а голова загудела и пошла кругом, словно ее сунули в ревущую центрифугу. Страх, затаившийся на время, выпустил свои холодные когти и вцепился в грудь, вновь заставляя сердце отчаянно биться.