Цетаганда

– Да? – Майлз помешкал. – Понимаешь, когда мы прилетим на Эскобар, ты будешь свободна. Ты не обязана поступать к нам в отряд. Я позабочусь, чтобы ты могла начать на планете какое-нибудь свое дело.

– Что? – в глазах Тауры вспыхнул испуг. – Нет! То есть… я слишком много ем?

– Ничуть! Ты сражаешься за четверых, так что мы вполне можем позволить себе кормить тебя за троих. Но… мне надо кое-что объяснить, прежде чем ты примешь присягу. – Майлз откашлялся. – Я пришел к Риовалю совсем не для того, чтобы завербовать тебя. Ты помнишь, что за несколько дней до того, как тебя увезли от Бхарапутры, доктор Канабе сделал тебе инъекцию в ногу? Иголкой, а не инъектором.

– Да. – Она бессознательно потерла левую икру. – Получилась шишка.

– Он сказал тебе, зачем?

– Прививка.

Майлз подумал, что при первой их встрече она не ошиблась – люди действительно очень часто лгут.

– Ну так это была никакая не прививка. Канабе использовал тебя как живое хранилище для геноконструкторского материала. Молекулярно связанного пассивного материала, – поспешно добавил он, когда Таура изогнулась и обеспокоенно посмотрела на свою ногу. – Доктор уверил меня, что этот препарат не может самостоятельно активизироваться. Вообще-то моим заданием было просто забрать доктора Канабе, но он не желал улетать без своих генокомплексов.

– Он решил взять меня с собой? – радостно удивилась Таура. – Так это его я должна благодарить за то, что попала к вам?

Хотелось бы Майлзу посмотреть на Канабе, услыхавшего эту благодарность!

– И да, и нет. Более точно, нет. – Он заторопился, пока ему не изменило мужество. – Тебе не за что его благодарить, и меня тоже. Он собирался взять только образец ткани и прислал меня за ним.

– Так вы бы предпочли оставить меня в том подвале… Вот почему Эскобар…

Таура все еще не понимала.

– Тебе повезло, – продолжал Майлз, – что, когда мы наконец встретились, я потерял своих людей и был безоружен. Канабе и мне солгал. Он сказал мне, что я должен убить чудовище. Тебя, Таура. В его оправдание можно только сказать, что ему хотелось спасти тебя от ужасной жизни рабыни Риоваля. Там, в подвале, я бессовестно лгал тебе, потому что это мне казалось необходимым. Я должен был выжить и победить.

Озадаченное лицо Тауры застыло, глаза погасли.

– Значит, вы на самом деле… не поверили, что я – человек.

– Напротив. Ты прекрасно выбрала способ доказательства. Телом лгать гораздо труднее, чем языком. Когда я… э-э… демонстрировал свою убежденность, она была настоящей.

При взгляде на Тауру он все еще испытывал какие-то отголоски того сумасшедшего наслаждения. Наверное, от этого ему уже не избавиться – получилось нечто вроде условного рефлекса.

– Ты хотела бы, чтобы я доказал это снова? – с надеждой спросил он и прикусил язык. – Нет… Раз я буду твоим командиром…

Майлз страшно разволновался. Он взял инъектор, нервно покрутил в пальцах, снова положил.

– Короче, доктор Канабе просил меня снова тебе солгать. Он хотел, чтобы я дал тебе общий наркоз, и тогда он сможет спокойно вырезать свой образец. Ты, наверное, заметила, что Канабе трус? Он сейчас стоит за дверью и трясется от страха, боится, что ты узнаешь, какие у него были планы в отношении тебя. Лично я думаю, что для этой процедуры хватит и местного обезболивания. По крайней мере, если бы доктор Канабе делал что-то со мной, я предпочел бы оставаться в сознании и присматривать за ним.

Таура сидела молча, и хоть Майлз уже начал привыкать к ее странному волчьему лицу, но разобрать, о чем она думает, ему не удалось.

– Вы хотите, чтобы я разрешила… разрезать мне ногу? – наконец спросила она.

– Да.

– А что потом?

– Потом – ничего. Ты сможешь забыть о докторе Канабе, об Архипелаге Джексона и обо всем остальном. Это я тебе обещаю. Хотя не удивлюсь, если ты не станешь доверять моим обещаниям.

– Забыть… – выдохнула Таура. Она понурилась, потом снова вскинула голову, и плечи ее расправились. – Давайте поскорее покончим с этим.

Длинные губы ее уже не улыбались.

Доктор Канабе был отнюдь не в восторге, узнав, что его подопечная находится в полном сознании, но ледяная физиономия Майлза заставила его воздержаться от споров. Быстро произведя биопсию, он упрятал драгоценный препарат в криоконтейнер и поспешил сбежать с ним в свою каюту.

Майлз остался в лазарете, дожидаясь, пока пройдет действие анестезии и Таура сможет двигаться, не спотыкаясь. Она молчала, а Майлз наблюдал за ее застывшим лицом, всей душой жалея, что не знает, как снова зажечь эти золотые глаза.

– Когда я впервые увидела вас, – тихо начала Таура, – это было как сон. Какое-то волшебство. Все, чего я хотела, о чем мечтала. Еда. Вода. Тепло. Месть. Побег. – Она опустила взгляд на свои полированные когти, потом подняла взгляд к нему. – Друзья… ласковые прикосновения…

– Что мне сделать для тебя, Таура? – воскликнул он.

Она медленно проговорила:

– Я хотела бы стать нормальной.

Майлз ответил: