Церковь в истории. Статьи по истории Церкви

Сегодня эту программу мы можем рассматривать как прямое предвосхищение переговоров по подготовке Флорентийского собора: ведь тогда выбрали именно морской город – Феррару, и именно потому, что византийской делегации было проще туда добраться. Если верить тексту нашего «Диалога», то эти планы были близки к существлению уже в 1367 году, так как собеседник Кантакузина соглашается с тем, чтобы собор проходил в Константинополе.

С другой стороны, следует подчеркнуть, что дело воссоединения для Кантакузина не ограничивалось составлением проекта Собора. Удалившись от политической деятельности, он сблизился с кругом ученых, испытывавших живой интерес к западному богословию. Под прямым покровительством бывшего императора были переведены с латыни на греческий блаженный Августин и прежде всего Фома Аквинский; эти тексты стали для византийских богословов достоверными источниками по католической теологии. Правда, основные переводчики – братья Димитрий и Прохор Кидонисы – в итоге перешли в католичество, но этого не произошло с теми, кто воспользовался плодами их трудов: такие богословы как Нил Кавасила или позже, в XV в., Геннадий Схоларий, в дискуссии с латинянами были гораздо более информированы о западной богословской традиции, нежели те – о греческом богословии. Таким образом, Кантакузин и его группа внесли весомый вклад в дело сближения двух миров, которое могло бы принести результат, если бы обстоятельства сложились иначе и дни Византии не были бы сочтены.

Впрочем, как и все его современники, Кантакузин не отрицал и политической выгоды от возможного воссоединения. Не одобряя действий Иоанна V Палеолога, он никогда не порывал с «молодым императором» личных отношений; Палеолог, вернувшийся в Константинополь после отречения от православия в 1369 г., не был предан анафеме патриархом Филофеем, другом Кантакузина, а в 1379 г. свекор поддержал его в борьбе с восставшим сыном Андроником[305]. Итак, казалось, что пожилой политик предоставлял Иоанну V свободу действий, видимо, надеясь, что эти действия сами по себе не приведут к тяжелым последствиям, но в конце концов откроют возможность для реального диалога с Западом.

Пример Кантакузина доказывает, что в Византии граница пролегала не между лагерями пролатинистов и антилатинистов, а между теми, кто надеялся, что проблему воссоединения можно решить политическими средствами, и теми, кто был настроен рассматривать ее исключительно на уровне догматических разногласий между Востоком и Западом. В обоих лагерях приверженцев противоположного мнения считали утопистами. Тем не менее первым удалось испытать свою программу на практике, так как попытки заключения унии в XIII и XIV вв. были делом их рук. Поскольку все они завершились провалом, имеет смысл задаться вопросом: не привело бы осуществление программы, изложенной Кантакузином перед легатом Павлом, к более ощутимым результатам? Некоторые пункты этой программы, как мы заметили, были задействованы в ходе Ферраро-Флорентийского собора, но и там диалог, начатый слишком поздно и поспешно, не достиг цели, так как его результат был заранее обусловлен давлением политических обстоятельств.

II. Исследование

Беседа, которая состоялась в июне месяце пятого индиктиона 6875 года между императором Кантакузином и господином Павлом, который приехал со стороны папы вместе с герцогом Савойским и который некогда был митрополитом Фивейским, но сегодня именуется патриархом Константинопольским.

1. Возвращаясь из Венгрии, император Иоанн V Палеолог в Созополе встречает Амедея Савойского, приехавшего из своей страны. Амедея сопровождает легат Павел; европейцы ставят перед императором вопрос об объединении Церквей. Иоанн V заявляет о том, что он не компетентен в одиночку говорить об унии: он может принять решение только совместно с «императором, своим отцом» – Кантакузином, патриархом и Синодом.

2. В Константинополе Павел официально просит об аудиенции у патриарха Филофея. Последний отказывает легату в аудиенции в присутствии Синода, так как Павел не имеет при себе письменного мандата, составленного папой. Но Филофей извещает, что готов принять Павла частным образом, лично. Герцог и легат задеты формализмом иерарха, и Павел «требует» ответа по поводу воссоединения. Тогда Иоанн V, патриарх и Синод договариваются попросить Кантакузина от их имени вести переговоры с легатом. Бывший император соглашается. В назначенный день Кантакузин дает легату аудиенцию. На ней присутствуют «его сын» Иоанн V, его дочь императрица Елена, их дети, соправитель Андроник Палеолог и деспот Мануил Палеолог, множество гражданских чиновников, его духовник Марк; присутствуют также три епископа – митрополиты Эфесский, Ираклейский и Андрианопольский, а также чиновники патриархата.