Цепной пес самодержавия

- Сергей Александрович, здравствуйте! - раздался в трубке голос отца Светланы. - Вы тогда так таинственно исчезли. И не телефонируете.

- Здравствуйте, Михаил Васильевич! Извините. Поверьте, были дела, причем, весьма серьезные.

- Верю. Извините меня великодушно, если возможно отрываю вас от важных дел, но мне очень хотелось бы знать, что тогда произошло со Светой. Все эти дни она вся на нервах, напряжена и молчит. Понимаете, я ее отец и мне просто необходимо знать, что происходит с моей дочерью!

- Ничего страшного, Михаил Васильевич. Вы же знаете, что за день был тогда. Матросы, невесть что устроили, да еще кто-то стрельбу устроил. К тому же ее бывший жених бросил ее на улице в разгар этого шабаша. Она вам говорила об этом?

- Да. Только... мельком. Гм. Валентин.... Вы знаете, что его тело нашли то ли в казармах, то ли рядом с местом, где располагался Екатерининский полк. Какое горе для родителей! Я ведь его отца с детства знаю! Мы еще.... Извините! Так вы считаете, что дочь просто так сильно испугалась?

- Как-то так, - несколько туманно выразился я.

- Даже не знаю.... Если только дело в этом.... Но вы мне правду говорите? У меня душа не на месте, что-то как-то тревожно.

- Не волнуйтесь вы так! Скоро все придет в норму.

- Знаете, Сергей Александрович, вы толком так ничего и не сказали, а на сердце уже полегчало. И тогда еще один вопрос. Вы сказали: стреляли, а люди говорят, что моряки из Кронштадта на царя пошли?

Нельзя было удержать все в тайне, так как о том, что произошло, знало слишком много людей, но всем тем, кто в этом участвовал, в особенности солдатам и офицерам батальона Махрицкого, велено было держать все о том, что произошло, в строжайшей тайне. Люди есть люди, поэтому разговоры о матросах - вольнодумцах, решивших поднять бучу, постепенно стали расползаться по столице, но ничем не подтвержденные (газеты молчали) скоро потеряли свою актуальность и стали затихать. Об офицерском заговоре, кроме меня и Мартынова, знало четыре еще следователя, которые вели дело заговорщиков. Аресты, обыски, суд, как и казнь офицеров-мятежников, прошли в полной тайне. Так же без лишнего шума, в течение двух дней, были вывезены из столицы и отправлены на поселение без права возвращения, семьи, проживающих в столице, казненных офицеров. Матросы, все до одного, были отправлены в Сибирь, на бессрочную каторгу.

- Откуда мне знать такие подробности, Михаил Васильевич? Помилуйте, где император, а где я! Вы лучше скажите: как там именинница?

Михаил Васильевич хмыкнул.

- Этой егозе все нипочем! Подарки. Подруги. Это мы, взрослые, все переживаем, что да как, а дети к жизни проще относятся.

- Подарок за мной.

- Ну, раз все хорошо.... Ой! Чуть не забыл! Я еще чего звонил! Вы когда к нам в гости придете?! Без отказа, Сергей Александрович, иначе не будет мне жизни в собственном доме!

- Как скажете, так и приду, Михаил Васильевич.

- Тогда я с дочками посоветуюсь и вам перезвоню. Договорились?

- Жду звонка.

Не успел я положить трубку, как телефон снова залился трелью.

- Слушают вас.

- Мне нужен господин Богуславский. Сергей Александрович, - раздался в трубке незнакомый мужской голос.

- Это я. С кем имею честь говорить?

- Слепаков Вениамин Степанович. Заведующий отделением вкладов и кредитов в Русском банке для внешней торговли. Беспокою я вас вот по какому поводу, господин Богуславский. К нам сегодня поступила крупная сумма денег, хозяином которых, назначены вы.

Откуда появились деньги, догадаться было несложно. Благодарность императора. Несколько секунд размышлял: отказаться или принять? Потом решил, что деньги у меня почти на исходе, да и как-то невежливо будет отказаться.

"Раз шубу с царского плеча не попросил, значит, деньгами брать придется, - подвел я итог и спросил:

- Какая сумма?

- Если пожелаете, мы можем прислать вам на дом клерка с выпиской, господин Богуславский, - ушел от ответа заведующий отделом. - Но лучше будет, если вы назначите день и время своего прихода к нам. К тому же так будет проще уладить нам с вами некоторые бумажные формальности. Поверьте, это не займет много времени.

- Буду у вас через два часа. Устроит?

- Замечательно! Адрес: Большая Морская улица, дом номер 18. При входе назовете свою фамилию, и вас ко мне проводят. Ждем вас, господин Богуславский.

Приведя себя в порядок, я в назначенное время вошел в помещение банка. Не успел назвать свою фамилию, как меня со сладко-приторной улыбкой, взяв аккуратно под локоток, проводили в кабинет заведующего. Заведующий оказался осанистым мужчиной, аккуратно постриженным, с холеной густой бородкой и такими же ухоженными усами. Хорошо сидящий коричневый в полоску, пошитый у дорого портного, костюм, золотая заколка с бриллиантом и тонкий запах одеколона, все это говорило о том, что этот человек придает особое значение своему внешнему облику. Не успел я переступить порог кабинета, как он, обогнув стол, торопливо пошел мне навстречу, сияя ослепительной улыбкой.