Цепи грешника

Как у нее так получалось? До сих пор не понимал.

Барвэлл терпеливо дождался, когда мы насытимся, и, когда Маша оставила косточку на тарелке, сказал:

— Мы можем хорошо относиться к людям. На моем примере это видно. Но, к сожалению, у Алландела намного больше последователей, а противники его правления крайне малочисленны. Среди ангелов. Я — один из них.

Интересно. Можно было догадаться, что оппозиция существовала в Антерре, но чтобы вот так, среди ангелов…. Удивительной казалась способность ангелов к состраданию, верилось в нее слабо, но интерес Барвэлл вызвал. И мой, и Маши.

— К чему вы клоните? Вы хотите свергнуть Алландела?

— Не только я. Мы помогаем «Серым перьям» тайно бороться с его режимом. Вытаскиваем из Цивсау заключенных под видом убийства. Вывозим в лес, а там отпускаем в Скид, чтобы укрепить «Серые перья». Конечно, это добровольно, — пояснил Барвэлл, сделав глоток чая, и поставив чашку на стол. — Но после пережитого в Цивсау желающих уйти на вольные хлеба остается мало. Я помогу тебе и твоей возлюбленной сбежать.

— Но бегство меня не устраивает, — вмешался я. — Мне хочется перевернуть это место вверх дном. Хочется, чтобы сбежали все.

— Хочешь поднять бунт? — Барвэлл вскинул брови. — Мне еще никто такого не предлагал. Но есть сложность — если лагерь разрушить, то будущих военнопленных разбросают по другим лагерям, где я уже не смогу помочь им сбежать. А так хоть кто-то спасается. От десяти до двадцати человек в сутки.

— А так можно спасти хотя бы тысяч 5. Разом. Да и никто не разрушит ваш лагерь. Можно подумать, Таламриэль не захочет отстроить свой маленький рай снова. Уверен, заключенным не нравится так жить, и они лучше попытаются сбежать, чем погибнут в муках.

— В людях сильна воля к жизни, — поспорил Барвэлл. — Не к свободной жизни. А просто к жизни. Другими словами — они боятся смерти настолько, что готовы умирать в муках и в каторжных условиях.

— Так, а зачем вы нас сюда позвали?

— Чтобы помочь уйти со следующей партией беженцев. Вы с крыльями. И вам тут долго не прожить. Потому вы нуждаетесь в помощи в первую очередь.

— Нет, подождите, — упорствовал я. — Мы можем попытаться спасти целую кучу народа. Достаточно дать мне доступ к складу отобранных музыкальных инструментов. Достаточно дать возможность вооружить заключенных. Несколько тысяч заключенных. Тогда мы сможем сломить оборону Цивсау. Маша пусть уходит, а я останусь здесь, и помогу людям сбежать.

— Я никуда без тебя не уйду, — возразила Маша.

— А вы сильны в военной стратегии, чтобы ломать ангельскую оборону?

— Я нет. А вы — да, — спокойно ответил я. — С вашим знанием оборонительных позиций, с пониманием гарнизона и вооружения, мы сможем справиться. Вот скажите, отобранных музыкальных инструментов со склада хватит, чтобы прорваться?

— Гм, — Барвэлл задумался. Мне удалось его заинтересовать, а это многого стоило. Маша глядела на меня восторженно, будто бы я разительно изменился в ее понимании. Мне самому было непривычно желание спасти всех, а не только себя, или тех, кто выгоден.

Позади меня послышался грохот, а в спину россыпью ударили щепки. Кто-то выломал дверь. Маша вскрикнула и бросилась ко мне, я вскочил, увидев в дверном проеме обер-офицера в белой броне, который приходил на площадь утром вместе с Барвэллом. Он вошел, рукой сорвав остатки двери с петель. Пол под его тяжестью скрипел и прогибался.

Его сопровождало двое берсерков и один флейтист.

— Так-так, — офицер словно надеялся увидеть в кабинете именно нас и именно с Барвэллом. — Господин Барвэлл. Ведете воспитательную беседу?

— Вы потеряли страх, господин Гор? Охренели?! — Барвэлл сердито крикнул, и вскочил, стукнув кулаком по столу. — Что я делаю в своих покоях — вас не касается!

— Не надо рассказывать мне сказки, — спокойно ответил Гор. Флейту он держал в ладони, а вот флейта Барвэлла валялась на кровати. — Вы арестованы за пособничество человеческим заключенным в бегстве. Я все видел, — Гор хитро прищурился.

— Да ладно? И даже Таламриэль выписал вам разрешение?

— Мне не нужно разрешение Таламриэля. Мы арестуем вас, а под пытками разговорим. А как только вы сознаетесь — Таламриэль выдаст все разрешения.

Глава 8. Второй после Бога

— Стол! — крикнул Барвэлл, бросившись к кровати за флейтой.

Соображать в критических ситуациях получалось быстрее. Стол из черного дерева, обладавший магическими свойствами, вполне походил на музыкальный инструмент. Правда в пропускной способности айцура барабану он сильно уступал.

Только Гор поднес мундштук к губам — я резво побарабанил по столешнице, и наслал на ангелов «Черный туман». Он окутал их неплотно, выглядел почти рассеянным, в нем белели силуэты ангелов, но этого было достаточно, чтобы враги закричали от боли, будто резанные. «Черный туман» — едкая штука. Как кислота, но не кислота, и в буквальном смысле он не растворял.

Запахло стариками — жирный травянистый аромат.