Центурион

Юноша надел резиновую перчатку, протянул руку и снял с оси одну из черных промасленных шестеренок.

– Что ты здесь делаешь?! – раздалось вдруг у него за спиной.

Он быстро сунул шестерню в карман и обернулся.

В зале стоял Михаил Башаров. Его единственный глаз гневно сверкал. Матвей лихорадочно начал придумывать оправдание, но старик, похоже, ничего не заметил.

– Хотел взглянуть, – глухо ответил Матвей.

– Не на что тут смотреть! Твои дружки хорошо постарались, чтобы разрушить это потрясающее устройство! А ведь я вложил в него столько сил!

Изобретатель подскочил к Трианону и с аккуратностью стал поправлять пленку. Матвей молча повернулся и зашагал к выходу. Башаров еще что-то кричал ему вслед, но он не обращал на него внимания.

У дверей юноша встретил Шахиню.

– Ну как успехи, стеклянненький? – поинтересовалась она. – Ты уже нашел что-нибудь?

Матвей покачал головой.

– Странная ситуация у нас получается, – вполголоса произнесла Шахиня. – Мы были по разные стороны баррикад, но потом ты стал куклой. И теперь работаешь на нас. Да только знаешь что? – Она подошла к нему вплотную. – Я не верю, что можно просто вот так взять и измениться. Я слежу за тобой, так что только попробуй что-нибудь выкинуть!

– Ты так защищаешь своего шефа, – пристально глядя ей в глаза, сказал Матвей. – Такая преданность! Неужели он хорошо тебе платит?

– Дело вовсе не в деньгах, молокосос! Есть вещи куда важнее, чем презренный металл, – надменно сказала Шахиня.

Матвей уже неоднократно замечал, как странно Шахиня смотрит на Беста, каким взглядом она провожает его, когда тот уходит. Подобным взглядом на самого Матвея недавно смотрела Наташа Назарова. Шахиня была влюблена в Бестужева, в этом Матвей даже не сомневался. Впрочем, это было не его дело.

Двери распахнулись, и в зал вошли Бест и княгиня Щергина. Иннокентий был, как всегда, элегантен в черном костюме с алым цветком на лацкане, княгиня – в темном брючном костюме, с неизменным черным веером.

– …Это все дела давно минувших дней, – продол жала разговор княгиня, – и они вас не касаются! Я лишь выполняла приказ Шадурской. А ты знаешь, что не подчиниться ей я не могла.

Тут она увидела Матвея и Шахиню и замолчала.

– Продолжай, Ольга, – усмехнулся Бест. – Они в курсе, что это ты отравила Сухорукова.

– Придержи язык, Бестужев! – прошипела Щергина. – Надеюсь, больше никто не знает об этом? Не стоит кричать о таких вещах в доме, где даже у стен есть уши! Шадурская опасалась конкуренции. Тем более что Сухорукова поддерживал профессор Штерн, а он в нашем собрании считался большим авторитетом! И она заплатила мне. Я пришла в кабинет Сухорукова и оцарапала его шею. Умереть он не умер, но остался парализованным. Я умею заметать следы. – Она хищно улыбнулась. – Никто ничего не заподозрил. В основе того яда – желчь нескольких видов самых ядовитых южноамериканских пауков. Шадурская осталась довольна и получила кресло председателя Клуба. Сам понимаешь, я не могла ей отказать, ведь она очень мстительная особа.

– Да. Только теперь князь Сухоруков не может и слова сказать о том, где спрятаны зеркала! – недовольно сказал Бест.

– Кто мог тогда знать, что он причастен к тем событиям? – огрызнулась Щергина. – Да, яд действительно лишает языка. И этого уже не исправить…

Они двинулись дальше, а Матвей остался на месте. Одна мысль не давала ему покоя: если старик не может говорить, чей голос они слышали в его комнате?

Он поспешил к выходу, пока его не увидел здесь еще кто-нибудь из членов Клуба, и отправился прямиком в редакцию молодежной газеты.

Ирина Клепцова уже ждала его там с новеньким блестящим ключом наготове.

– Вот, держи, – протянула она ему ключ. – Отец сделал его за каких-то десять минут! Причем даже не стал задавать лишних вопросов! За это я и люблю своего предка.

– Спасибо, – поблагодарил ее Матвей. – А о профессоре Штерне ты что-нибудь узнала?

– Совсем немного, – ответила Ирина. – Он лауреат Нобелевской премии, в последние годы жил затворником. Нигде особо не выступал. И поддерживал связь с разными оккультными обществами – это я уже на разных форумах выяснила. Отчего-то особый интерес он проявлял к оборотням и всему, что с ними связано. Один человек даже сообщил мне, что Штерн мечтал найти живого оборотня, представляешь?!

Ирина рассмеялась. Но Матвею было не до смеха. Он ведь знал, что Штерну удалось осуществить свою мечту и это привело к ужасным последствиям.

Вскоре в редакции появилась Марина, нагруженная пакетами.

– А о горничной что-нибудь удалось узнать? – снова спросил Матвей.

– Она темная лошадка, ваша Марьяна! – ответила девочка. – Про нее ничего нет. Нигде не засветилась.

– И все же странная она какая-то, – заметила Марина. – Эта ее манера исчезать из дома как раз перед тем, когда там начинают происходить…

– Ты тоже заметила? – спросил Матвей.

– Да тут любой бы стал что-то подозревать, – усмехнулась Марина.

– Так вы сегодня собираетесь проникнуть в комнату старика? – поинтересовалась Клепцова.

– Если получится, – кивнул Матвей.

– Жуть как интересно! Если что – звоните, я сразу примчусь!