Центумвир

– Да-а-а. – В серо-зеленых глазах начинает расцветать раздражение. Ага. Пора уводить в другую степь, пока инопришеленец вразнос не пошел, а то тут тесно, меня может зацепить взрывной волной.

– Ну, тогда отменяю скандал и вхожу в режим скучной бабы, заебанной твоим заебом  – я ценю ваш сарказм, Ярослав Андреевич, действительно ценю, но вот этот ваш безусловный рефлекс позорить меня в очередях начинает подбешивать!

Сработало.

– Заметила, с какой грустью на меня кассир посмотрела? – полуулыбнулся он, рывком притягивая меня к себе, прикусывая нижнюю губу и хватая меня за горло, потому что собиралась отстраниться и сесть на сидении нормально.

– Я заметила, с каким осуждением она на меня смотрела, -  скривилась, стараясь смотреть на него скептично, но из-за следов от зубов на его губе, когда он повел ее кпереди, выходило у меня хреноватенько.

– Хотя, по сути, надо наоборот. – Сжимая мою шею сильнее и подаваясь вперед к усмехнувшейся мне. – Как это на русском-то будет... этриб... каузальная атрибуция. Обожаю эту теорию. – Коснулся языком уголка моих губ и выдохнул опьяняющее, – но не так сильно как тебя, разумеется.

– Я знаю, что это манипуляция, Истомин. – Против воли улыбнулась и просительно коснулась пальцами его кисти, намекая, что он увлекается, и чувство дискомфорта вот-вот перекроет то, что уже запустил одним взглядом. Его пальцы тут же ослабили хват и скользнули по шее ниже. Отгибая ворот блузы.

– Знаешь, что самое интересное в этой манимуляции? – Второй рукой мне в волосы и тянет за них, вынуждая откинуть голову назад, целуя шею, – которая тебе сердцебиение участила и увела мысли от вариантов чем бы мне ребра пощекотать? -  прикусывая кожу плеча. – Она на основе действительного факта. – Губы усиливают поцелуй. Снова до следа. Отстраняется и с упоением касается языком наливающийся цветом кровоподтек. – Так бы и сожрал тебя всю, моя...

Вот сука...

Только потянулась к пряжке его ремня, как Истомина снова задергали по телефонам. Мы с ним по деловому договорились перенести сладострастный трах на ночь, в перерывах между звонками с серьезными ебалами ведя переговоры о позах и количестве подходов, поехали дальше.

– Ладно, не тебе ни мне. – Пошел на компромисс он, отклонив входящий и ведя автомобиль по мощенной плиткой улице очередного поселка с очередными архитектурными великолепиями. – Давай цифры.

– Шесть это снизу? Или девять это снизу? Ой, ладно, я буду сверху, ты сегодня заебанный какой-то, отдохни уж.

– Эдор ю, Джокер.

– Взаимно. – Ровно отозвалась я, отворачиваясь к окну и мой внутренний прагматик, трезвомыслящая и рациональная женщина, покрутила пальцем у виска с грустью глядя на фейерверк в моей голове. Разметающий мысли заполняющий каждую клеточку застывшего тела приятным колким онемением.

Яр припарковался у широких ворот, закурил и сосредоточенно рылся в телефоне. Я, заценив симпатичненький коттеджик, ну, может, лямов на сто, заскучала.

Лишь бы Вадима там не было.

Мысль резанула. Достаточно остро. Отогнула козырек и деловито осматривала свои зубы, припоминая, когда у меня более-менее свободный день и можно будет сходить снова отбелить. И маникюр еще бы неплохо обновить, эпиляция… завтра оборудование приедет на склад, надо будет посмотреть эту шайтан-машину, может, бельгийский принтер, хотя и дешевле, но действительно ничем не хуже, судя по отзывам в чатиках пизнесменов-рекламщиков…

Нужно до максимума сократить с ним встречи и общение. Я не могу. Я люблю Истомина.

Холод в пальцах, чувство падения.

Серо-зеленые глаз и их выражение, все то, что за ними. И карие, и за ними… Они очень давно вместе. В этом пиздецовом мире. Они похожи во многом. И во вкусах тоже…

Вадим знает его, знает все его реакции, паниковал в аэропорту, переживал по прессингам, всегда мгновенно на подхвате… он его уважает до беспредела, за него и в огонь и в воду. Потому что есть за что. Потому что вокруг полный пиздец, и все-таки существует вот то, за которое огонь и воду готов пройти, потому что задыхаешься от запаха склепа и постоянного разложения. Потому что немногие это видят. Потому что многие падают. Потому что с балкона хочется, хочется выть от ужаса, а это тонет в торжествующих криках. И среди всего этого «сербского фильма» все-таки есть то, что тянет за собой сквозь все это пыточное порно...

«Я тоже не тварь».

Почти слетевшая корона и, в подтверждение, мгновенный перехват:

«Ты. Мне. Нужен» – не можешь ради себя остаться, сделай это ради меня.

Яру он нужен. С такими оборотами, с таким масштабом, иметь рядом с собой человека… Не тварь. Человека. Ничьи больше короны его не интересовали, когда он обернулся в ложу. И вцепился в лицо Вадима, когда заметил легкий намек на дурман. Отрезвил его, призвал обратно.

… Да, точно, завтра отфоткаю оборудование, скину в чатики, там есть пара зверюг интересных, дельные вещи говорят…