Центр силы

Просто в какой-то момент прекратились взрывы. А затем стали стихать крики и плач. На разведку послали меня, само собой. Ружьё я брать не стал — жалко. Взял свой топорик и метнулся через забор.

— Ы-ы-ы… — слабым стоном поприветствовал моё возвращение раненый враг.

Надо же, живой ещё… Не знаю, чего он опять хотел, но мне было как-то не до разговоров. Пробежав открытое пространство, я перемахнул забор соседней группы, каждый миг ожидая выстрелов или нападения… Но напрасно… Ничего не произошло. Только несколько горожан, прятавшихся за сломанной капсулой, осторожно выглянули проверить, кого там нелёгкая принесла.

Дальше я двинулся смелее. Пробежал на юг, оценив разрушения. А затем вернулся и пошёл к северным воротам. Там-то я и увидел в лунном свете уходящего противника.

И не только противника…

Торговцы вели вместе с собой колонну пленников, подгоняя их палками. Точное количество оценить было сложно: в темноте всё, что не освещали факелы, сливалось в тёмную массу. Но не меньше сотни, как я прикинул…

Когда вернулся, мои спутники уже вовсю выглядывали из-за забора.

— Они ушли! — сообщил я. — Гонят рабов на восток.

— Сука… — зло выдохнул Витя, шлёпнувшись на землю и облокотившись на забор. — Иваныч в ярости будет!..

— Все в ярости будут! — согласился я. — Главное, чтобы не на нас.

— А вот тут ты прав! Вот тут ты совершенно прав! — согласился Витя. — Надо нам с ребятами в город! Вы, давайте, разбирайтесь со своими, что и как… Утром надо забрать Кострому. А я попробую Иваныча найти и успокоить… Лять! Ну как же невовремя!..

Два арбалета из трёх и трофейное ружьё Витя оставил нам. Хотел и всё остальное оружие отдать, потому что боялся репрессий — но в итоге не стал. А как только он ушёл, мы приступили к опросам нашей группы.

Большая часть мужчин, правда, оказалась без сознания. Всё-таки они приняли на себя первый удар. И только Чемодан мог нормально отвечать. Он уже начал приходить в себя, хоть и сильно ослабел от потери крови. Мы бы его, конечно, вообще не трогали… Вот только он был единственным, кто мог рассказать, как вся эта заваруха началась…

Враг напал примерно в то же время, когда мы атаковали воров у реки. Причём, нападение было внезапным и быстрым. Если бы мы не увеличили количество дозорных на эту ночь и не предупредили своих, что к нам могут прийти… В общем, торговцы легко бы расправились со спящей группой.

Однако нам повезло. Совпало — так совпало… И в эту ночь, когда к забору подбежали первые враги, наши мужики встретили их дротиками. А затем срочно подняли девушек, и пока они разжигали те самые костры, которые осветили ограду, парни метали снаряды, принимая на себя пули и болты.

Первая сшибка закончилась меньше чем за три минуты… Те, кто оставался на ногах, оттащили раненых за капсулы. В процессе поспешного отступления, правда, раненых добавилось. Но когда враги снова полезли в атаку, им дружно ответили все — женщины, мужчины… Дротиками удалось ранить четверых нападающих. А остальные враги предпочли укрыться по ту сторону забора.

Больше враг не особо рвался на нашу территорию. Оставил лишь небольшую группу и решил грабить более лёгкую добычу. Ну а потом вернулся наш отряд, и дальше мы знали, чем дело кончилось.

Правда, отдыхать нам этой ночью всё равно не пришлось.

Первым делом к Лене отправили того раненого торговца, которому я сунул «лечилку». Его, конечно, связали, чтобы не сбежал — если вдруг совсем очухается. Но наш врач очень уверенно сказала, что даже с двух «лечилок» он в ближайшие дни не поднимется. Из него она достала десять болтов и шесть пуль.

Удивительно, но повреждения внутренних органов у этого везунчика были минимальные. Крови потерял много, мышцы — в хлам, да и переломы костей имеются. Но, тем не менее, жив и обещает прийти в себя.

Под утро мы собрали новый отряд, состоявший на две трети из девушек, и вернулись к лагерю воров. Застали там сурово-сердитую Кострому, хмурого Мелкого и одного-единственного пленника — Колю. На вопрос, куда делись остальные три, Кострома мрачно кивнула на реку.

— Они ничего толком не знали, — пояснила она. — А зачем мне лишние мудаки, которые могут попытаться бежать?

Ходить девушка пока не могла, да и дробь ещё надо было извлечь из ран… Поэтому её мы на носилках доставили в лагерь. Корзины с порохом и кожей тоже оставлять не стали. На Колю навалили сразу две, отчего он еле шёл — зато и сбежать не пытался.

Солнце осветило безрадостную картину ночной атаки. Почти все группы, обустроившие свои лагеря за стенами города, оказались разорены. Поломанные ограды, повреждённые капсулы… И пропавшие люди…

К счастью, у большинства капсул «травмы» постепенно затягивались. И только сто тридцать пять из них оказались окончательно разрушены. Способ разрушения оказался на удивление прост: под центром капсулы делался подкоп, а затем туда закатывали два горшка с порохом и шрапнелью. Поджигался фитиль, и взрыв разрушал механизмы, расположенные под полом.